При падении Урартского государства в его бывшем центре, в районе оз. Ван, возникло, как думает С.Т. Еремян, новое политическое объединение, во главе которого стояла армяно-мидийская династия Еруандуни. Таким образом, центр бывшего Урартского государства подвергся арменизации значительно раньше, чем это было принято думать. Остававшиеся там жить урарты-алароды были ассимилированы армянами.

По этому вопросу существуют работы А.С. Гарибяна, изучавшего диалекты армянского языка. Он обратил внимание на то, что армянский диалект в Ванском районе сохранил древнюю урартскую фонетику. Фонетика оказалась более устойчивой, чем словарный запас языка, и теперь по произношению легко отличить ванского армянина. Языковая ассимиляция произошла очень быстро, и Страбон отмечал, что в его время все области Великой Армении были одноязычными.

В то время как на юго-западе Армянского нагорья образовался союз стран Армина, на северо-западе его укреплялся другой союз, находившийся в сфере культурных влияний стран Малой Азии. Он так же, как и союз стран, на основе которого сформировался грузинский народ, усваивал культурное наследие, главным образом Хеттского царства. Это был хайский племенной союз.

Адонц совершенно правильно отмечал, что деление Армении на две части относится к отдаленным временам, далеко отстоящим от 189 г., когда, согласно Страбону, Артаксий и Зариадр, разделив Армению на две части, объявили себя самостоятельными царями. Деление Армении на две части существовало уже в ахеменидский период. О восточной и западной Армении, имевших наряду с сатрапами и местных царей, рассказывает Ксенофонт (около 400 г.), отмечавший различие культуры, в частности поселений, в этих двух областях. Правителем восточной Армении был Оронт (арм. Ерванд), а западной – Тирибаз. Позднее в битве при Гавгамелах участвовали два армянских сатрапа – Оронт и Митраваст.

Западная Армения была обширной областью и включала значительное число небольших стран, входивших некогда в состав Ванского царства и объединившихся после его распада в союз, существовавший наряду с союзом Армина. Обе эти области слились, когда стал формироваться армянский народ, но два элемента в культуре армян продолжали жить и дальше, что отчетливо замечается и на языковом материале.

Существует предположение, что Малая Армения была древнейшим центром армянской культуры. Так, Маркварт выводит все миграционные волны армян именно из этого центра, считая, что приход армян из Европы в Малую Азию лежит за пределами наших исторических знаний. Я также думаю, что при рассмотрении вопроса происхождения армянского народа мы ни в коей мере не должны недооценивать значение стран верховьев р. Евфрат и Малой Армении. Еще Страбон указывал на то, что первоначальными областями Армении была область Акилисена (арм. Екелеац), т.е. район нынешнего Эрзинджана, и область Супиритис-Шуприи, т.е. верховьев р. Тигра.

Иенсен еще в 1898 г. связывал армянский племенной термин хай со словом хатта, т.е. с названием народа Хеттского государства, установив связи армян с хеттами. Это имеет, несомненно, больше оснований, чем сопоставление имени хаев с корнем пай в названии Паиония, страны в Македонии, считавшейся родиной фригийцев. Справедливая, но чрезмерно резкая критика работы Иенсена охладила на некоторое время эти очень для нас интересные по своему направлению искания. Только гораздо позже к этой работе приступил Г.А. Капанцян, на большом количестве примеров показавший, что есть много общего в армянском и хеттском словарях.

Термин хай, которым именуют себя армяне, уже давно привлекал исследователей. К. Патканов высказывал предположение, что хаи вначале были отдельным племенем, которое, достигнув господства над другими племенами, передало им свое название. Когда стали известны хеттские тексты, исследователи обратили внимание на то, что в текстах XIV в. до н. э. области северо-западной Армении называются страной Хайаса. Ряд ученых, независимо друг от друга, высказали предположение, что племенной термин хай связан с этим древнехеттским названием страны. В армянской научной литературе этот вопрос был подробно рассмотрен А. Хачатряном. Но все же оставалось много неясностей; трудно было объяснить, почему термин Хайаса, встречаемый только в древних текстах, перешел в армянский язык. Вопрос о происхождении армянского народа, а также о хеттской стране Хайаса был подробно исследован Г.А. Капанцяном. В самом термине Хайаса он видел корень hai- с характерным для языков Малой Азии суффиксом, при помощи которого образуются названия стран и местностей: – sa- или sa-. В книге Г.А. Капанцяна собран и систематизирован большой материал относительно страны Хайаса и показано ее влияние на формирование армянского и грузинского народов.

Пауль Кречмер, занимавшийся вопросами лингвистики и этногенеза Передней Азии, связал термин Хайаса с названиями племен северо-западной Армении – хоями или хаями, полагая, что они близки к термину, которым обозначается племя армян. Действительно, это наблюдение, которое связало армянский термин с хеттским, заслуживает серьезного внимания.

Из всего сказанного мы видим, таким образом, что в формировании армянского народа исключительное значение имели два союза племен: один – на юго-западе Армянского нагорья, союз Армина, или восточная Армения, другой – на северо-западе – Хайский союз, т.е. западная Армения.

В конце IV в., после смерти Александра Македонского, существовали четыре крупных армянских объединения: восточная Армения (южные области Армянского нагорья, включая Ванский район) и западная Армения (Софена), вошедшие в состав государства Селевкидов как отдельные сатрапии, Малая Армения (с центром Ани Камах на Евфрате) и область Айрарат (в Закавказье, с центром Армавир), отказавшиеся признать власть Селевкидов. Позже, во II в. до н.э., происходит слияние этих четырех частей в единое государство. Так заканчивается длительный процесс формирования армянского народа.

Но не все малые народы были быстро ассимилированы армянами; во многих местах, особенно в горах, оставались еще племена, чуждые армянам, говорившие на непонятном для них языке. Так, при описании жителей Сасуна Фома Арцруни (X в. н. э.) указывал, что часть хутцев говорила на каком-то чужом языке; он называл их «сирийскими (ассирийскими) простолюдинами». Я.А. Манандян видел в них остатки урартских племен.

Ванское царство занимало высокий горный массив Передней Азии, так называемое Армянское нагорье (средняя высота 1500-1800 м над уровнем моря), находящееся между двумя другими нагорьями – Анатолийским и Иранским.  С севера Армянское нагорье ограничено Понтийскими горами, спускающимися к южному побережью Черного моря, с северо-востока – системой горных хребтов, образующих Малый Кавказ, а на юге оно отделяется от Верхней Месопотамии высокими Таврскими и Курдистанскими горами.

Рельеф, растительность и климат отдельных частей Армянского нагорья отличаются друг от друга настолько большим разнообразием, что Армению справедливо называют «страной контрастов».

Центральное вулканическое плато, имеющее сравнительно сглаженный рельеф, куполообразные вершины, пологие склоны и котловины с озерами, ограничено высокими складчатыми горами со скалистыми вершинами, крутыми склонами и глубокими ущельями. Таким образом, территория, на которой протекала жизнь Ванского царства, представляла собой как бы естественную крепость, хорошо защищенную с севера и юга высокими, труднопроходимыми, лесистыми горами.

Центральное плато также имеет несколько мощных хребтов, разделяющих его на отдельные районы. Например, Агридаг несколько походит на окраинные горы и имеет в восточной части самую крупную горную вершину Передней Азии – Большой Арарат (Масис), высотой 5156 м над уровнем моря. Некоторые из этих огражденных горами районов связаны друг с другом лишь путями через перевалы, становящимися иногда в зимнее время непроходимыми.

На Армянском нагорье берут свое начало самые большие реки Передней Азии – Евфрат и Тигр. В центральной части Армянского нагорья имеются две большие реки, текущие в разные стороны: Аракс (Араз) – с запада на восток и Арацани (Мурат), протекающая с востока на запад и вливающаяся в Евфрат.

Три больших озера на территории древнего Урарту также отличаются друг от друга.

Оз. Ван находится на высоте 1720 м над уровнем моря и занимает площадь 3690 кв. км; уровень воды в нем изменяется. Вода озера насыщена содой и непригодна для питья. Об очищающих свойствах щелочной воды озера знали еще античные писатели. В озере водится только один вид рыбы – тарех, и то главным образом у устья рек, впадающих в озеро. Восточный и северо-восточный его берега имеют мягкий климат и удобны для ирригационного земледелия при использовании воды горных речек, стекающих к озеру. Не случайно именно здесь возникла столица Ванского царства Тушпа.

Второе озеро – Урмия, лежащее на высоте около 1250 м над уровнем моря, отличается от Ванского. Вода его насыщена солью с превышением в шесть раз количества соли в воде океана. Низменное побережье озера Урмии весьма благоприятно для земледелия.

От этих двух озер существенно отличается высокогорное оз. Севан (Гокча), находящееся в Закавказье, на высоте 1915 м над уровнем моря. Вода в нем пресная; озеро богато рыбой.

Климат Армянского нагорья чрезвычайно разнообразен; в основном он резко континентальный, близкий к степному. Особой суровостью отличается северо-западная часть нагорья (в частности, Эрзурумское плато, расположенное на высоте около 1800 м над уровнем моря), представляющая собой высокогорные степи с длительными, до семи месяцев, снежными зимами, с морозами, доходящими до 40°. Страна лишена леса, но имеет чрезвычайно плодородную почву. Земледелие в этих районах, несмотря на долгую зиму, возможно и на высоте до 2600 м над уровнем моря (культуры пшеницы, ячменя и овса). Горные луга являются прекрасными пастбищами для скота.

Низменные районы Армянского нагорья бедны осадками; особенной сухостью отличается Араратская равнина, плодородие которой обеспечивается искусственным орошением.

На юго-востоке нагорья находится плато с мягким климатом, непродолжительными зимами, покрытое растительностью, близкой к средиземноморской.

Растительность Армянского нагорья необычайно разнообразна, так как нагорье находится как бы на стыке двух резко различных ботанико-географических районов: влажного, лесистого Понто-Гирканского и сухого, безлесного Иранского.

В Армении есть незначительные участки пустынь, полупустыни с бедной травяной растительностью, степи, леса и альпийские высокогорные луга (2700-2950 м над уровнем моря).

Лесов в Армении мало, и только окраинные хребты нагорья – Потийские и Курдистанские горы – покрыты лесом, в остальных же местах можно наблюдать лишь остатки древесной растительности. В древности лесов было значительно больше, и их исчезновение должно быть отнесено за счет деятельности человека (особенно при развитии скотоводства).

Рудные богатства Армянского нагорья довольно значительны: в центральной его части имеются богатые месторождения железа, а также меди, свинца и олова.

На Армянском нагорье, где имеются благоприятные условия, появление земледелия восходит еще к неолиту. В тот период оно развивалось в нагорных и предгорных районах, причем для орошения использовались горные речки, и только позднее земледелие было перенесено в долины больших рек, где при сложной ирригационной системе получило интенсивное развитие.

Ботанические исследования подтверждают это положение. Армения отличается богатством видов и сортов культурных пшениц и многообразием диких – однозернянок и двузернянок; в высокогорных районах широко распространена рожь.

Древнейшие поселения на территории Армении, относящиеся к III тысячелетию до н.э., позволяют восстановить картину развития земледельческой культуры. Исследование зерновых остатков, добытых при раскопках этих поселений, произведенное М.Г. Туманяном, дало весьма интересные результаты.

По остаткам зерен можно предположить, что в то далекое время еще не культивировались чистые сорта злаков и посев был смешанным; вместе с пшеницей и ячменем возделывалась также полба. Для ячменя и пшениц этого времени характерны крупнозерные формы, отсутствие остей и голозерности. Двурядный ячмень, составляющий основную массу возделываемых в настоящее время в Армении ячменей, среди остатков древних поселений III тысячелетия до н.э. отсутствует.

М. Г. Туманян полагал, что биологические условия того периода не благоприятствовали формированию двурядного типа ячменей и что круглозерность пшеницы и ячменя свидетельствует о значительно более влажном климате сравнительно с современным. Сопоставление материалов из Шенгавитского поселения энеолитического периода с материалами из Кармир-блура, а также со средневековыми отчетливо выявляет процесс изменения климата Армении от влажного к более сухому.

Палеоботанические исследования установили, что в Армении к урартскому периоду времени произошла окончательная дифференциация культур пшеницы и ячменя, причем круглозерные, реликтовые пшеница и ячмень, обычные в энеолитическую эпоху и приспособленные к более влажным почвенно-климатическим условиям, в начале I тысячелетия до н.э. постепенно исчезли, уступив место новым видам, близким к современным.

Урартские земледельческие культуры были тесно связаны с ассирийскими. В Ассирии ячмень был наиболее широко распространенным злаком, на что указывает и его термин «…», означающий также и вообще «зерно», а также полба-эммер, употреблявшаяся для хлебопечения и пивоварения. Пшеница, несмотря на то что она культивировалась с древнейших времен, ценилась примерно вдвое дороже ячменя и полбы. Древние письменные источники и археологические находки говорят о возделывании в Ассирии проса, причем, по Геродоту (I, 193), просо в Месопотамии достигало высоты дерева.

Из масличных культур особенно был распространен кунжут, из которого вырабатывалось растительное масло, употреблявшееся почти на всем древнем Востоке. Наряду с кунжутом разводился также и лен.

В надписи на стеле Русы, сына Аргишти, найденной в 1901 г. при раскопках Звартноцкого храма, рассказывается о больших работах, проведенных урартами на правом берегу р. Раздан, напротив Кармир-блура: «Руса, сын Аргишти, говорит: в долине Каурлини (или Кублини) обработанной земли там никогда не существовало. По приказу бога Халди яэтот виноградник развел, поля с посевами, плодовые сады кругом устроил я там, города я ими окружил. Канал из реки Ильдаруни я провёл». Далее идет предписание о принесении жертв богам в честь пуска воды в канал. Из этого текста видно, какое большое значение придавали урартские цари ирригационным работам; красноречивым свидетельством размаха этих работ является упомянутый в тексте канал. Через большой тоннель, пробитый в толще андезито-базальтовых скал, проложен древний канал. Он подвергался неоднократным переделкам, но до наших дней сохранился тоннель, пробитый урартами. От тоннеля в восточную сторону отходит рукав, круто опускающийся вниз. Возможно, он служил также резервуаром для воды.

Среди хлебных злаков наиболее широко были распространены мягкая пшеница (Triticum vulgare Will.) и многорядный ячмень (Hordeum vulgare L.) различных сортов, происходивших от аборигенных форм этих злаков. М.Г. Туманян, обработавший кармир-блурский материал, отмечает чистоту и сравнительную однородность зернового материала, а также отсутствие семян сорняков.

Наряду с высокими сортами пшеницы, представленными крупными, иногда круглыми, зернами, встречается низкокачественная мелкозернистая пшеница. Обильны были и запасы ячменя (в некоторых случаях ячмень извлекался из хранилищ целыми ведрами).

В 1948 г. при раскопках одного из помещений в северо-западной части цитадели среди пищевых запасов были найдены остатки хлеба, выпеченного из просяной муки крупного помола. Хлеб этот был плоским, имел овальную форму с утолщенными краями и отверстием посредине. Такой формы хлеб выпекают в Закавказье и в наши дни. На Кармир-блуре обнаружены также остатки пшенной каши и лепешки, выпеченные из непромолотого зерна проса.

Из проса также приготавливалось пиво. В жилище, во дворе цитадели, в 1940 г. был обнаружен крупный сосуд удлиненной формы, сходный с тем, в котором был найден солодоватый ячмень. Зерно и в этом сосуде носило явные следы солодования, чешуйки проса были растопырены и слабо удерживали зерно. На дне сосуда, так же как и в сосуде с ячменем, находился фильтр из соломы, который удерживал зерно в сосуде при смачивании осоложенного зерна кипятком. Сосуд для приготовления просяного пива был обнаружен в хорошо сохранившемся углу жилища, среди другой посуды. Там находились два караса с пшеницей, сосуд с семенами рыжика, масличного крестоцветного растения (Camelina microcarpa), а в чашке, сделанной из разбитого горшка, лежали рубленые листья и стебли одного из видов закавказского чабреца (Thymus). Это растение в сушеном виде и в настоящее время в Закавказье примешивают как пряность в сыр или кислое молоко; употребляют его также и для приготовления настойки.

Остатки ирригационных сооружений, дошедшие до нас от Ванского царства, грандиозны и многочисленны. Кроме целой сети каналов, имеются также искусственные озера, служившие резервуарами для воды. Так, к востоку от Вана сохранилось искусственное оз. Кешишгель, имевшее целью, как указывает найденная около него стела с клинообразной надписью, водоснабжение города Русы (Топрах-кале). Вдоль речки, вытекающей из этого озера по направлению к Вану, сохранились еще участки плотин, сложенных из громадных камней. К сожалению, клинописный текст стелы труден для понимания, и я привожу наиболее доступную переводу часть надписи: «[провел] воду там для каналов и арыков, установил ему имя «Русы озеро», отвел арык оттуда в Русахинили». Далее говорится о том, что на землях, ставших плодородными, начали разводить виноград, сады и засеяли поля.