Далее следует взаимный упрек в колдовстве, «недостойном» богов:

«Один сказал: «Пусть в распрях не раз, кто праздновал труса, тому я дарил победу, зато восемь зим ты в подземье сидел, был дойной коровой, был женкой рожалой, ты — бабоподобный муж!». Локи сказал: «А саамы ты, я слышал, на острове Самсей, как ведьма, бил в барабаны, жил, ворожея, у людей в услуженье, — сам ты бабоподобный муж!».»

Кроме того, в этой песне содержатся многочисленные намеки на Рагнарек — битву перед концом света — и печальную участь богов, которую предвидит Локи. Так, он говорит Фрейру. Намекая на миф, изложенный в песне «Поездка Скирнира»: «Дал ты в уплату за Гюмира дщерь злато и меч в придачу: коль Муспелля чада промчатся сквозь Мюрквид, чем ты, несчастный, помашешь?»

Тору, грозящему ему своим молотом, Локи советует быть посдержанней: «Ты же, сын Йорд, к меду пришел, — почто же, Тор, вздоришь? Не столь будешь стоек в стычке с тем волком, что Родителей Ратей пожрет (Родитель Ратей — Один)…»

Вдобавок в этой песне Локи фактически признается в своей причастности к смерти Бальдра:

«Фригг сказала: «В застолье пристало ль столь о многом старом вам толковать сегодня? Зачем понапрасну двум асам спорить? Прежние распри забудем!»

Локи сказал: «Молчи-ка ты, Фригг! Ибо, Фьегюна дщерь, как раз ты блудишь горазда: Вили и Ве, хоть Видрир (эпитет Одина) — твой муж, с тобою любились оба».

Фригг сказала: «Когда бы сидел здесь, у Эгира в доме, хоть кто-нибудь, Бальдру подобный, ты с пиршества асов сейчас не ушел бы иначе, как больно побитый».

Локи сказал: «Знать, мало досталось! — Желает ли Фригг хулу до конца послушать? Я — вот причина, что сына вовек, Бальдра, с тобою не будет!».»

Это признание переполнило чашу терпения богов, и они решили отомстить Локи. Как гласит миф, Локи ускользнул из дома Эгира, превратился в лосося и спрятался в водопаде, однако асы его поймали и связали кишками собственного сына Нарви. Скади, дочь великана Тьяцци, которую Локи также оскорбил на пиру, подвесила над его лицом ядовитую змею. Сигюн, супруга Локи, подставляла под каплющий яд чашу; когда же чаша переполнялась и Сигюн ее опорожняла, яд капал прямо на лицо Локи, и тот корчился так, что содрогалась земля. Связанный и казнимый, Локи осужден пребывать в некоей пещере до того мгновения, пока не придет срок битвы перед концом света и он не вырвется на свободу.

В общем, богам критика не понравилась.

Если считать Рагнарек не будущим, а прошедшим событием (на что указывает целый ряд симптомов),то вот и описание причин. У Локи был весьма серьезный повод, освободившись, устроить войну на уничтожение богов.

Скандинавская мифология отличается от прочих мифологий индоевропейского ареала прежде всего тем, что в ней особое значение придается судьбе. Этот «мировой закон» определяет не только поступки людей (как, скажем, в мифологии греческой или кельтской), но и деяния богов. Никто из них, даже сам Один, не властен изменить того, что предначертано судьбой: Бальдру суждено погибнуть — и он погибает, несмотря на все усилия асов; Фенриру суждено вырваться из пут — и он вырывается, как ни удерживают его боги; миру суждено быть разрушенным — и он разрушается, вопреки героизму асов в последней схватке перед концом света.

Задним числом все можно либо рационализовать, либо списать на судьбу.

Скандинавский герой «не отделен от своей судьбы, они едины, судьба выражает внеличную сторону индивида. И его поступки только раскрывают содержание судьбы. Он осознает себя как личность постольку, поскольку ощущает в себе свою индивидуальную судьбу» (А.Я.Гуревич).

А этот вывод на основании чего сделан?..

Скандинавские боги действуют в «пространстве судьбы», представленном двумя проекциями мифологического мироздания — горизонтальной, противопоставляющей освоенный мир (Асгард и Мидгард) миру неосвоенному (Утгард), и вертикальной, которую удерживает и структурирует мировое древо ясень Иггдрасиль, выступающее и как древо судьбы с норнами у корней; действуют, сознавая, что все их деяния ведут, если воспользоваться современным физическим термином, к нарастании энтропии и к гибели мира. Но бездействовать нельзя, иначе — это не жизнь.

Эсхатология — представление о грядущем конце мироздания — сложилась, по всей вероятности, под влиянием формирования концепции исторического времени — противопоставляемого времени мифическому, циклическому, существующему, по образному выражении. М.Элиаде, «в кругу вечного вращения». В рамках мифического времени эсхатологические мотивы в мифах если и присутствуют, то, скажем так, в латентной, неявной форме. К таковым мифам можно отнести рассказы о древнейшем потопе или пожаре, о гибели старшего поколения богов (великанов, титанов), обитавших на земле до появления человечества.

Классический пример абсолютно ошибочной трактовки мифов — подгонка под некую принятую схему. Вместо того, чтобы рассматривать их как описание реальных прошедших событий, мифы трактуются в качестве полурелигиозных, полуфантастических предсказаний.

Скандинавская мифологическая этика не ведает греха (в христианском значении этого слова). Миру суждено погибнуть отнюдь не потому, что боги нарушают собственные клятвы, прелюбодействуют или ополчаются друг на друга. Нет, мир погибнет лишь потому, что такова его судьба (недаром Рагнарек переводится и как «гибель», и как «судьба богов»).

Искусственная и ошибочная схема завела авторов к тому, к чему неизбежно и должна была — к очередному противоречию. Содержание «Перебранки Локи» как раз и указывает на все перечисленные в цитате причины гибели богов. А термин «судьба» имеет значение не только предначертанности, а и значение просто имевших место событий — то, что случилось с богами.

Эсхатологический мотив судьбы отчетливо звучит в предваряющем миф об уничтожении мира и уходе великих богов мифе о гибели светлого бога Бальдра…

Гибель Бальдра, напророченная вельвой, предопределена изначально; более того, она — естественное следствие цепи событий, первым из которых было сотворение мира. Как пишет О.А.Смирницкая, «война асов и ванов, строительство Асгарда, смерть Бальдра — эти и другие события проходят перед нами не как отдельные сцены из жизни богов, а как акты вселенской драмы, конец которой известен. Все оказывается взаимосвязанным в судьбах мира. Добро прорастает злом, неутомимая деятельность богов расшатывает основы устроенного ими мира, приближая в конце концов его гибель. В своем стремлении к власти боги попирают законы, ими же установленные. Сам Один… оказывается участником событий, ход которых ему неподвластен. Боги, как и все сущее, не избегнут приговора судеб…»

Зачином к мифу о гибели Бальдра выступает предание о зловещих снах, которые с некоторых пор стали преследовать юного бога. Обеспокоенный этими сновидениями, отец Бальдра Один отправился в Хель и своим колдовством поднял из могилы прорицательницу-вельву, чтобы вызнать у нее, отчего «сны у Бальдра такие зловещие». Вельва отвечала, что в мире мертвых для Бальдра приготовлены богато украшенные палаты, то есть подтвердила, что Бальдру суждено погибнуть. На настойчивые расспросы Одина она также поведала, что убийцей Бальдра станет его брат Хед:

«Один сказал: «Вельва, ответь! Я спрашивать буду, чтоб все мне открылось: еще хочу знать, кому доведется стать Бальдра убийцей, кто сына Одина смерти предаст».

Вельва сказала: «Хед ввергнет сюда дерево славы; ему доведется стать Бальдра убийцей, он сына Одина смерти предаст. Больше ни слова ты не услышишь».»

По возвращении в Асгард Один передал ответ вельвы богам, и тогда Фригг, мать Бальдра, взяла клятву со всех живых существ и со всех вещей — «с огня и воды, железа и разных металлов, камней, земли, деревьев, болезней, зверей, птиц, яда и змей», как добавляет «Младшая Эдда», — что они не повредят Бальдру. Когда же Бальдр заступничеством матери сделался неуязвимым, боги стали развлекаться тем, что стреляли в Бальдра, бросали в него камнями и рубили мечами, а он оставался цел и невредим.

Переменить положение дел смог, разумеется, Локи, этот «бог конца» (по аналогии с Одином, «богом начала»). Он хитростью выведал у Фригг, что та не взяла клятву не вредить Бальдру с омелы, растущей к западу от Вальхаллы; растение показалось богине слишком молодым, чтобы брать с него клятву. Локи поспешил найти побег, вырвал его и принес на поле, где асы по-прежнему забавлялись, пытаясь поразить Бальдра. Воспользовавшись слепотой Хеда, он подсунул тому побег омелы и уговорил метнуть в брата. Хед послушался совета — и Бальдр мгновенно пал бездыханным. Так, по выражению «Младшей Эдды», «свершилось величайшее несчастье для богов и людей».

доразвлекались…

…самой первой смертью в скандинавском мифологическом мироздании была гибель инеистого великана Имира, из расчлененного тела которого боги создали мир. Правда, Имир не был богом — ведь он принадлежал к племени хримтурсов. С гибелью Бальдра смерть пришла в пространство богов и людей, вероятно, именно поэтому его гибель и стала «величайшим несчастьем».

Опечаленные гибелью светлого бога, асы приготовили погребальную ладью, на которую возложили тело Бальдра, его коня, золотое кольцо Одина Драупнир — и тело жены Бальдра, Нанны, сердце которой разорвалось от горя. Согласно эддической песне «Речи Вафтруднира», Один шепнул мертвому Бальдру некое тайное слово — возможно, передал сыну пророчество вельвы о том, что когда-нибудь Бальдр вернется в мир живых. Вали, «пасынок Фригг», сын Одина и богини Ринд, убил Хеда, отомстив за смерть своего сводного брата.

много параллелей с убийством Осириса Сетом…

(У Саксона Грамматика в «Деяниях датчан» присутствует рассказ о сватовстве Одина к Ринд. По Саксону, Ринд — дочь короля рутениев. Одину (Бе у Саксона) предсказано, что именно от Ринд родится мститель за Бальдра, и потому он желает овладеть девой. Он переодевается человеком и приходит ко двору рутениев, называется военачальником, выигрывает решающую битву и требует Ринд себе в награду. Но Ринд он совсем не нравится. Девушка толкает его так, что он сильно ударяется подбородком об пол. Один гневается и обрушивает на Ринд руническое заклятие, написанное на коре дерева. Ринд сходит с ума. Тогда Один переодевается женщиной-знахаркой, предписывает Ринд горькое лекарство и, чтобы девушка не вырывалась, советует привязать ее к кровати. Его совет исполняют, и тогда он овладевает беспомощной Ринд силой. Прочие боги гневаются на Одина за столь неблаговидный поступок и даже на время изгоняют его.)

Тем временем другой сын Одина, Хермод, взял отцовского коня Слейпнира и отправился в Нифльхель, за братом. Хозяйка преисподней Хель согласилась отпустить Бальдра, но при условии, что его оплачет все живое и мертвое на земле. Как сказано в «Младшей Эдде», «асы тут же разослали гонцов по всему свету просить, чтобы все плакали и тем вызволили Бальдра из Хель. Все так и сделали: люди и звери, земля и камни, деревья и все металлы…

Когда гонцы возвращались домой, свое дело как должно исполнив, видят: сидит в одной пещере великанша. Она назвалась Текк. Они просят ее вызволить плачем Бальдра из Хель. Она отвечает: «Сухими слезами Текк оплачет кончину Бальдра. Ни живой, ни мертвый он мне не нужен, пусть хранит его Хель» (Видение Гюльви»).

Под обличьем этой великанши скрывался все тот же Локи. Так Бальдр остался во владениях Хель, а Локи был наказан богами — связан в пещере, где на лицо ему капал змеиный яд.

разные причины — наказание одно. Что-то все-таки произошло…

Со смертью Бальдра в мире началась трехгодичная «великанская зима» — Фимбульветр, на исходе которой, по «Речам Вафтруднира», чудовищный волк Фенрир проглотит солнце.

Опять авторы пришли к противоречию. То прошлое время, то будущее…

«Младшая Эдда» говорит, что следом за зимой Фимбульветр придут землетрясения и наводнения, ясень Иггдрасиль сотрясется до самых корней, а затем землю опалит нетерпимым жаром. «Старшая Эдда» относит эти катаклизмы на время после Рагнарек.

В «великанскую зиму» боги и люди откажутся от всех правил, которые были приняты в обществе:

«…брат на брата — и гибнут в бранях, родич на родича — режутся рати, мерзость в мире, настало время меча и блуда, щита разбитого, ветра, волка, погибели мира; человек человека не пощадит…»

все-таки больше похоже на прошедшее, а не на будущее время.

Мировой катаклизм приведет к тому, что освободятся хтонические чудовища — вырвется из пут волк Фенрир, освободится связанный Локи, выберется на сушу из океана змей Йормунганд. Из Хель приплывет в Асгард корабль Нагльфар, построенный из ногтей мертвецов; кормчим Нагльфара будет Локи (по «Младшей Эдде» — великан Хрюм). С юга, из Муспелльсхейма, прискачут «сыны Муспелля» во главе с огненным великаном Суртом, под которым провалится радужный мост Биврест; придут и инеистые великаны.

Навстречу чудовищам и великанам выступят асы, которых призовет бог Хеймдалль, затрубив в рог Гьяллархорн: «Взыграли под древом Мимира дети, пропел Гьяллархорн мира кончину — Хеймдалль трубит, рог поднимает; Один беседует с Мимировой головою…»

Один собирает дружину эйнхериев и выступает на бой — на «Бранное Поле», как называется место последней битвы в «Речах Вафтруднира». У каждого из богов свой противник: Одину выпадает сражаться с Фенриром, Тору — с Йормунгандом, тюру — с Гармом, Фрейру — с Суртом, Хеймдаллю — с Локи.

Первым в сражении падает Один, проглоченный Фенриром. За ним, «не посрамившись», последует Тор…

Сурт побеждает Фрейра, Хеймдалль и Локи сражают друг друга, Тюр убивает Гарма, но и сам гибнет; сын Одина Видар разрывает Фенриру пасть. И тогда, как гласит «Младшая Эдда», Сурт «мечет огонь на землю и сжигает весь мир».

«Старшая Эдда» добавляет: «…солнце затмилось, земля утонула, срываются с неба светлые звезды, огонь извергается, жизни кормилец, он жаром пышет аж в самое небо…»

С пламенем Сурта приходит Рагнарек — конец света, в котором погибают боги, люди и все живое.

Мир, сотворенный из тела инеистого великана Имира, прекращает свое существование. Остается лишь мировое древо, пронизывающее и объединяющее вселенную, — во всяком случае, в эддических текстах не встречается упоминаний о его гибели. Уместно предположить, что новый мир возникает из «благословенного ясеня» — из его побегов, из медвяной росы, капающей с его листьев, из тех самых корней, которые тянулись в обители богов, людей и великанов. Этот новый мир вырастает из воды: «…суша из моря восстала зеленая, воды текут, орлан по-над ними летает и рыбу высматривает…»

Больше похоже на описание Потопа, хотя есть и элементы ядерной войны между богами — в целом, какая-то мешанина катастроф…

В обновленный мир возвращаются из обители мертвых Бальдр и Хед, вновь появляется Хенир, на поле Идавель приходят сыновья Тора Моди и Магнии, а также сыновья Одина Видар и Вали. Примечательно, что «младшие боги» после возвращения находят тавлеи, в которые играли их родители, и тотчас принимаются за игру — то есть начинают сами мытать судьбу.

Кроме «младших богов», Рагнарек переживут и двое людей, Лив («жизнь») и Ливтрасир (пышущий жизнью»). Они скрывались в роще Ходдмимир и питались росой. От них заново пойдет человеческий род, как говорится в Речах Вафтруднира»: «Лив и Ливтрасир, чета, укроются в куще Ходдмимир, рассветные росы будут им пищей, и вновь народятся люди…»

С возрождением мира начинается новая история -история не богов, но людей.

Песнь «Прорицание вельвы», открывающая корпус эддических текстов, была сложена, по всей видимости, в конце Х века. Изложенный в ней сюжет «гибели богов» со временем был подхвачен романтиками, а в XIX-XX веках стал одним из основополагающих мотивов новейшей европейской культуры.

Как может быть «сложен» сюжет, присутствующий в других мифологиях за тысячи лет до этого?!. Здесь авторы вообще попали пальцем в небо.

Греческий философ Эвгемер из Массены, живший вIV в. До нашей эры, учил, что божества — вовсе не божества, а лучшие люди первобытного времени, впоследствии обожествленные потомками. Это рационалистическое учение, точнее, рационалистический метод истолкования мифов, по имени философа получивший название эвгемеризации, оказался настолько живучим, что к нему прибегали и философы века восемнадцатого, и отдельные мифологи XIX столетия; мало того, попытки эвгемеристического истолкования мифов встречаются и по сей день.

Вряд ли Снорри Стурлусону, исландцу-книжникуXIII в., было знакомо само имя Эфгемера, не говоря уже об учении последнего. Тем не менее, в обоих своих сочинениях — в «Младшей Эдде» и в «Круге земном» — Снорри использовал именно эвгемеровский метод рационализации мифа.

Снорри трактует богов скандинавского пантеона как первопредков и родоначальников. Согласно прологу к «Младшей Эдде», асами звалось некое племя, обитавшее в Азии; их правителю Одину (Водену) «было пророчество, и оно открыло ему, что его имя превознесут в северной части света и будут чтить превыше имен всех конунгов. Поэтому он вознамерился отправиться в путь, оставив Страну Турков. Он взял с собой множество людей, молодых и старых, мужчин и женщин, и много драгоценных вещей. И по какой бы стране не лежал их путь, всюду их всячески прославляли и принимали скорее за богов, чем за людей».

«Сага об Инглингах», открывающая свод королевских саг под общим названием «Круг Земной», также локализует местожительство асов в Азии и добавляет: «Так как Один был провидцем и колдуном, он знал, что его потомство будет населять северную окраину мира. Он посадил своих братьев Ве и Вили правителями в Асгарде, а сам отправился в путь и с ним все дии и много другого народа. Он отправился сначала на запад, в Гардарики, а затем на юг, в Страну Саксов. У него было много сыновей. Он завладел землями по всей стране Саксов и поставил там своих сыновей правителями. Затем он отправился на север, к морю…»

«Во многих произведениях героической поэзии боги уже не играют вообще никакой роли, ни на сцене, ни за кулисами. Так, они почти полностью игнорируются во многих героических песнях «Старшей Эдды»…Если богов и изображали, то в песнях, специально им посвященных, где люди не участвуют» (С.Боура).

Герои наследуют богам, но с каждым поворотом эпического сюжета в их поведении, в самом складе их мышления остается все меньше божественного; постепенно и мышление героев, и их поступки приобретают характер «человеческого, слишком человеческого» (Ф.Ницше).

Основу скандинавского героического эпоса составляет история Вельсунгов, изложенная в героических песнях «Старшей Эдды», в «Младшей Эдде», в «Саге о Вельсунгах»; отсылки к ней имеются в англосаксонском «Беовульфе», а германский эпос «Песнь о нибелунгах» перетолковывает историю потомков Вельси (то есть Одина) в куртуазно-рыцарской манере.

Мотив проклятого золота имеет мифологическое происхождение. В «Младшей Эдде» рассказывается о том, как трое богов — Один, Локи и Хенир — однажды отправились в путь, «чтобы осмотреть весь мир». У некоего водопада они увидели выдру, которую Локи убил, меток бросив камень. Позже боги пришли на двор к Хрейдмару — «могущественному человеку, сведущему в колдовстве». Локи стал похваляться тем, что убил выдру. Хрейдмар разгневался, ибо боги убили его сына Отра, который в обличье выдры ловил у водопада рыбу. Чтобы откупиться, боги предложили Хрейдмару столько золота, сколько назначит он сам. Хрейдмар сказал, что боги должны засыпать золотом всю шкуру выдры.

Дабы найти золото, Один отправил Локи в страну черных альвов (то есть цвергов…). Локи поймал карлика Андвари и наложил на того выкуп: все золото, которое Андвари хранил в своем логове. Карлик безропотно отдал свои сокровища, но попытался припрятать золотое колечко: это было особенное кольцо, приумножавшее богатство. Однако Локи заметил уловку Андвари и потребовал отдать кольцо. Карлик умолял бога о пощаде, но тщетно; и тогда он сказал, «что то кольцо будет стоить жизни всякому, кто им завладеет». Локи посмеялся над проклятием Андвари, забрал золото и удалился.

Боги вручили Хрейдмару условленный выкуп, но вот кольцо Один оставил себе, потому что оно сразу ему необыкновенно понравилось. Однако кольцо все же пришлось отдать, ибо его как раз не хватало для того, чтобы шкура выдры целиком скрылась под грудой золота. А когда боги уходили, «Локи молвил, что сказанное Андвари сбудется и кольцо и золото погубят тех, кто будет ими владеть».

После ухода богов братья убитого Отра, Фафнир и Регин, потребовали у отца свою долю сокровищ. Хрейдмар отказался, и тогда сыновья убили отца, после чего поссорились между собой. Регин бежал, спасаясь от брата, а Фафнир принял образ дракона и залег на груде сокровищ…

Регин, сбежавший от своего брата Фафнира, наткнулся в лесу на юношу, которого звали Сигурдом и который показался Регину достойным исполнителем снедавшего его замысла — убить Фафнира…

Регин воспитал юношу и выковал ему чудесный меч Грам, который был таким острым, что «Сигурд окунал его в Рейн и пускал по течению хлопья шерсти, и меч разрезал хлопья, как воду. Этим мечом Сигурд рассек наковальню Регина». Когда же Сигурд подрос и окреп, Регин стал подстрекать его убить Фафнира. Со временем его старания увенчались успехом, и «Сигурд и Регин отправились на Гнитахейд (гора, логово дракона) и нашли там след Фафнира, который он оставил, когда полз к водопою. Сигурд вырыл большую яму возле следа и засел в ней. И когда Фафнир пополз от сокровища, он изрыгал яд, и яд падал на голову Сигурда. И когда Фафнир проползал над ямой, Сигурд вонзил ему в сердце меч. Фафнир затрясся и стал бить головой и хвостом».

Смертельно раненый дракон изрек пророчество, которое вновь возвращает сюжет к мотиву проклятого золота: «Фафнир сказал: «Слышишь ты всюду слово вражды, но прав я, поверь: золото звонкое, клад огнекрасный, погубит тебя!»…

Регин, обрадованный победой Сигурда, вырезал у Фафнира сердце и стал пить кровь из раны, а Сигурд принялся поджаривать сердце дракона и случайно обмакнул палец в драконью кровь. Когда он облизал палец, то неожиданно обрел способность понимать язык зверей и птиц — и так узнал, что Регин замышляет предательство…

От тех же синиц Сигурд узнал о некоей прекрасной деве, которая лежит на горе, окруженная языками пламени и погруженная в колдовской сон. Эта дева, как щебетали птицы, вполне могла бы стать его женой, если он сумеет ее разбудить.

Вняв совету птиц, Сигурд убил Регина, завладел драконьим сокровищем (проклятым золотом Андвари) и отправился на поиски загадочной горы с окутанной пламенем вершиной.

Этой девой с огненной горы оказалась валькирия Брюнхильд, она же Сигрдрива «Саги о Вельсунгах», наказанная беспробудным сном за ослушание: она нарушила повеление Одина и пыталась избавить от смерти воина, которого верховный ас обрек на смерть…

…Сигурд сумел проникнуть на гору и преодолеть огненный заслон. Он разбудил деву, мечом разрубив на ней зачарованную кольчугу, получил от нее в награду за спасение «мудрость», то есть познал различные руны и выслушал житейские советы, а в завершение обменялся с Брюнхильд брачными обетами.

С этого момента из эпоса безвозвратно, как действующие лица, исчезают боги; дальнейший сюжет строится исключительно вокруг людей и их деяний.

Далее идет сплошной триллер. Все построено на лжи, обмане и коварстве. Единственная мысль — владение вещами богов небезопасно.

АЛЬВАР (АЛЬФАР)

В скандинавском фольклоре изначально общее название сверхъестественных существ, принадлежащих наполовину к богам, наполовину — к карликам. Со временем так стали называть демонов, наводящих кошмары и вызывающих удушье у спящих, то есть мар.

АСК И ЭМБЛА

Первые люди, найденные богами на берегу Мирового океана в образе деревянных фигурок. Их имена означают, соответственно, «ясень» и «ива».

а кто сделал эти фигурки?..

БАЛЬДР

Юный светлый бог, сын Одина и Фригг, брат Хермода и Хеда и супруг Нанны. Был убит стрелой из омелы, которую выпустил слепой Хед, подстрекаемый Локи. Смерть Бальдра служит своего рода «предвестием» Рагнарек — конца света в скандинавской мифологии. Имя «Бальдр» переводится как «господин».

любопытный перевод… А кому он был господином?..

БЕРГЕЛЬМИР

Инеистый великан, внук Имира, спасшийся в погребальной ладье от потопа, когда кровь из расчлененного тела Имира затопила мироздание. Бергельмир стал родоначальником нового поколения великанов, получивших имя йотунов, или турсов.

БИВРЕСТ (БИЛЬРЕСТ)

Мост-радуга, соединяющий небо и землю. Близ верхнего конца моста стоит чертог Хеймдалля — стража богов. В канун битвы перед концом света по Бивресту проскачут сыновья Муспелля, после чего мост обрушится. Дословно «трясущаяся дорога».

Если перестать соотносить битву с будущим, то получится — после (какой-то, может быть, последней) войны богов «мост обрушился», т.е. прекратилась связь между «небом» и «землей».

БОР

Сын первого человека Бури, отец богов Одина, Вили и Ве. Дословно «рожденный».

с учетом написанного про Бури — никакой это не человек. Все сводится к тому, что родословная Одина тщательно скрыта от скандинавов и не известна им. Похоже они были знакомы лишь с «официальной» версией конфликта богов, а победители в войне не спешили всем рассказывать правду о себе и противниках.

БУРИ

Предок богов, отец Бора и дед Одина. Возник из соленых камней, которые лизала корова Аудумла. В «Младшей Эдде» говорится: «Она (корова) лизала соленые камни, покрытые инеем, и к исходу первого дня, когда она лизала те камни, в камне выросли человеческие волосы, на второй день — голова, а на третий день возник весь человек. Его прозывают Бури. Он был хорош собою, высок и могуч». Имя означает «родитель».

ГЕВЬОН

Богиня из асов, невестка Одина. Согласно «Младшей Эдде», конунг Гюльви предложил Гевьон наградить ее за занимательные речи таким количеством земли, какое смогут утащить четыре быка. Гевьон взяла четырех быков из Йотунхейма (это были ее собственные сыновья) и «принялась пахать на них. И плуг так сильно и глубоко врезался в землю, что земля эта вся вздыбилась. И поволокли быки землю в море и еще дальше, на запад, и остановились в одном проливе. Там сбросила Гевьон ту землю и дала ей имя и назвала ее Зеландией. А там, где прежде была та земля, возникло озеро. Оно теперь в Швеции называется Меларен. И бухты на озере Меларен похожи с виду на мысы Зеландии».

ГУЛЛЬВЕЙГ

Злая колдунья, владевшая магией сейд, то есть колдовством богов-ванов. Асы трижды пытались убить эту колдунью, но она всякий раз оставалась в живых. Появление Гуллвейг среди асов стало поводом для первой в мире войны — между асами и ванами.

В «Прорицании вельвы» говорится:

«Первая в мире война случилась — все-то помнит она! — из-за Гулльвейг, убитой и трижды сожженной в жилище Высокого (трижды сжигали трижды рожденную, многажды жгли — доныне жива, Хейд ее имя), входила в дома ведьма-провидица, всюду вредила злом ли, жезлом ли, злым ли словом, порчей — отрадой жен вредотворных».

Сейды на севере — наследие проигравших войну ванов?!.

Европейских драконов принято разделять на огнедышащих, вивернов (змееподобных и крылатых, с колючкой на хвосте) и линдвурмов (бескрылые виверны).  Следует также отметить, что вивернами называют и геральдических драконов, то есть тех, которых изображали на щитах и гербах. Виверны символизируют зависть, злобу и воинственность, а линдвурмы — войну и разрушение. Скандинавкие драконы (змеи) относились к разряду ползучих, то есть линдвурмов.

ДРАУПНИР

Чудесное кольцо Одина, обладавшее свойством «размножаться». Как сказано в «Младшей Эдде», «есть у этого кольца свойство: каждую девятую ночь капает из него по восьми колец такого же веса». Дословно «капающий».

что это такое, и куда он девал «приплод»?..

ИНЕИСТЫЕ ВЕЛИКАНЫ

Древние великаны, первонасельники мира, предшественники не только людей, но и богов.

Инеистые великаны наделены великой мудростью. Бельторн дает богу Одину магические руны; впоследствии Один советуется с головой великана Мимира и черпает мудрость из медового источника, которым владеет великан. От инеистых великанов ведут свой род йотуны и тролли.

ЙОРМУНГАНД (ЕРМУНГАНД)

Мировой змей, иначе «змей Мидгарда» (Мидгардсорм), самый знаменитый из скандинавских драконов, отпрыск Локи и великанши Ангрбоды, постоянный противник бога Тора. В битве перед концом света Йормунганд победит своего противника и тот «отступит на девять шагов», то есть погибнет и окажется в Хель — нижайшем из девяти миров скандинавского мифологического мироздания, обители мертвых. Имя змея переводится как «великанский посох».

А может быть, всех своих противников боги решили обозвать драконами?.. Гадами ползучими…

странное имя у этого дракончика…

ЙОТУНЫ (ЕТУНЫ)

Великаны, противники богов и людей, одновременно связанные с богами «родственными узами»: многие боги женаты на великаншах, а сами йотуны часто норовят похитить богинь. Йотуны — потомки инеистых великанов, от которых они унаследовали чудовищную силу и отчасти мудрость (во всяком случае, в некоторых мифах они выставляют богов на посмешище). Главный враг йотунов — бог-громовник Тор.

МЕД ПОЭЗИИ

Священный напиток, дарующий мудрость и поэтическое вдохновение. Создан цвергами из крови мудрого Квасира. Один, соблазнив дочь великана, сторожившего этот напиток, сумел завладеть им и принести в Асгард. По другой версии мифа, Один получил этот напиток вместе с рунами мудрости от великана Бельторна после того, как семь дней провисел на ясене Иггдрасиль, пронзенный собственным копьем.

поэтический дар поставлен в один ряд с мудростью!..

Один в любом случае не имел в производству этого меда никакого отношения. Он ему достался от предков…

МИМИР

Великан, хозяин источника мудрости, находящегося у корней мирового древа иггдрасиль. По мифу, Один отдал Мимиру свой глаз за право напиться из этого источника. По другой версии мифа, ваны отрезали Мимиру голову и послали ее в дар Одину, который частенько с этой головой советовался.

любопытная вторая версия… Отрезать и подарить…

НЬЕРД

Бог из ванов, отданный в заложники асам, отец Фрейра и Фрейи, бог мореплавания, рыболовства и охоты. Согласно мифу, он женился на великанше Скади, которой приглянулись его ноги. Его всегда тянуло на побережье, поближе к морю, а Скади хотелось в горы. В конце концов супруги решили, что девять суток они будут жить у моря, а следующие девять проводить в горах.

а почему такое расхождение во вкусах?..

РУНЫ

Идеограммы, первоначально, по всей видимости, употреблявшиеся не столько для передачи сообщений, сколько в магических целях: согласно Тациту, германцы получали у оракулов палочки с насечками и по этим насечкам пророчествовали. Угловатость рун объясняется как раз тем, что первоначально они представляли собой насечки на дереве: вертикальные линии вырезались перпендикулярно направлению волокна, округлые и горизонтальные линии употреблять избегали.

В мифопоэтической традиции обретение рун приписывается Одину, который семь дней провисел, пронзенный собственным копьем, на ясене Иггдрасиль, после чего получил от великана Бельторна «знаки мудрости».

Рунический алфавит обычно называют футарком — по транскрипциям первых шести букв. Романтики с их увлечением народным творчеством приписывали рунам сакральное, почти божественное значение, тем паче что некоторые руны соотносились с богами и вырезались на алтарях и могильных камнях…

авторы явно что-то напутали с направлениями, т.к. вертикальная линия на дереве (стволе) идет не перпендикулярно, а параллельно волокнам.

если судить по приводимым отрывкам, руны — всего лишь тексты. Но текстами можно передавать знания («руны мудрости»), можно и воздействовать на мир («заклинания»), можно передавать и тайное знание («сакральное значение»). Так что вполне укладываются все трактовки…

ТЮР

Бог из асов, божество воинских правил и установлений, «оттесненное на задний план» Одином. Тюр — опекун чудовищного волка Фенрир, взращенного в Асгарде; эта опека стоила ему руки, откушенной волком. В битве перед концом света он сойдется с «двойником» Фенрира, демоническим псом Гармом, и они убьют друг друга.

УЛЬДРА

В фольклоре скандинавских народов существа, живущие внутри холмов, знатоки древних рун, искусные ремесленники. Внешность у них не слишком привлекательная: они выглядят как крохотные человечки, тела которых покрыты шерстью. Обычно ульдра выходят из-под земли зимой и жестоко мстят тем людям, которые мешают им выйти. У всех ульдра коровьи хвосты.

УТГАРД

Один из девяти миров скандинавского мифологического мироздания, возможно, «синоним» Йотунхейма, страна великанов. Дословно «внешнее пространство», «пространство за оградой».

а дословный перевод весьма любопытен — допускает и толкование в варианте богов-пришельцев, как, скажем, межзвездное пространство.

ФОРСЕТИ

Бог из асов, бог справедливости. Имя Форсети означает «председатель».

ФРЕЙР

Бог из ванов, сын Ньерда и брат Фрейи, олицетворение плодородия и любострастия. «Сага об Инглингах» называет Фрейра-Ингви основателем шведского королевского рода. Имя Фрейра переводится как «господин».

ХЛИДСКЬЯЛЬВ

Престол в чертоге Одина Валаскьяльв. С этого престола видно все мироздание. Дословно «сторожевая башня».