(конспект)

Несколько раз за текущее столетие люди обнаруживали независимо друг от друга, что неграмотные барды в медвежьих углах до сих пор распевают практически дословно большие пассажи из таких эпических поэм как “Легенда о Гильгамеше” или “Илиада”, то есть передают, не прибегая к письменным источникам, идеи пятитысячелетней давности.

[Книга А.Маршака] “Корни цивилизации” свидетельствуют, что со времени возникновения нашего генотипа – Гомо сапиенс около сорока тысячелетий назад люди уделяли измерению временных периодов, обозначаемых движением небесных тел, не менее пристальное внимание, чем добыванию пропитания и изготовлению орудий труда.

“В провинции Анкасмарка, что в пяти лигах от Куско, индейцы рассказывали следующую басню. За месяц до потопа их овцы (ламы) закручинились, днем они ничего не ели, а ночью следили за звездами. В конце концов пастух поинтересовался, что их беспокоило, и они ответили, что расположение звезд предсказывает гибель мира от воды. Услышав это, пастух посоветовался со своими шестью детьми, и вместе они приняли решение собрать сколько можно пищи и овец и подняться на вершину очень высокой горы под названием Анкасмарка. Они говорят, что по мере подъема уровня воды, гора становилась все выше, и потому потоп так и не смог накрыть ее полностью, а когда вода спала, гора тоже уменьшилась. Таким образом, шесть детей того пастуха вновь заселили тот район…” (Кристобаль де Молина).

Топография, порождавшая разделение и дефицит, была преобразована, притом явно по воле человека, в среду естественно определенного обитания, источавшую впредь достаток и бесконфликтность. Это событие отмечено в андской мифологии как сотворение мира богом-творцом в человеческом облике – Виракочей. Традиция помещает это событие в район озера Титикака, обширного пресноводного озера, которое находится на высоте 12.500 футов над уровнем моря и располагается, словно огромная масса ляпис-лазури, в окрашенном в серые тона пространстве плато. Давным-давно, в самом начале истории, мир был во мгле. Затем в ночной тиши над темными водами озера Титикака Виракоча создал солнце, луну и звезды и повелел им всходить над чернокаменным утесом, выступающим из озера островом, называвшимся Титикакой, а сегодня – Островом солнца. Затем, согласно мифу, Виракоча создал все племена Анд – каждое с его особыми одеждами, языком, обычаями – и повелел каждому выйти из пещер, ущелий и стволов деревьев к центрам соответствующих каждому племени мест обитания.

…эксперименты по ирригации на широком пространстве плато вокруг озера Титикака создали особую систему поднятых насыпей, недавно обнаруженных на фотографиях со спутников. В этой системе вода, поступающая из озера, хранилась постоянно в канавах между насыпями. В жаркое время суток засеянные на насыпях зерновые культуры могли испарять воду, а в холодные ночи вода возвращала тепло солнечного дня, предотвращая повреждение растений от холода. В канавах разводилась рыба, обеспечивая питательный белок, а также удобрения для зерновых культур… Сегодня этот метод сельского хозяйства внедряется заново, потому что он дает более высокие урожаи, чем земли с химическими удобрениями.

Город Тиаунако… является священным центром Анд. Пребывающий ныне в руинах, он для Южной Америки означает то же, что Теотиуакан для Мексики или Стоунхендж для Англии: легендарное место, талисман, пробный камень. Именно здесь, согласно мифу, был создан мир, в смысле заложенных Виракочей принципов интегрирования андской земледельческой цивилизации. Руины находятся приблизительно в двенадцати милях от берегов озера Титикака, виднеющегося на северо-западном горизонте. Обращенные к восходу солнца, они являются самым знаменитым археологическим памятником в Южной Америке, Воротами Солнца, над которыми высечено изображение Виракочи.

Согласно Гуаману Поме, люди Первого Века жили в пещерах, боролись с дикими зверями и “блуждали затерянными в неведомой земле. Ведя кочевой образ жизни”. Люди Второго Века ютились в грубых круглых строениях, одевались в шкуры зверей, нарушили “девственность земли” и жали оседлыми поселениями. Люди Третьего Века размножились “подобно морскому песку”, умели ткать, возводили строения, подобные тем, что строят сегодня, имели обычаи вступать в брак, жили земледелием, знали систему мер и весов, обладали общей традицией происхождения и проживали сообща в гармонии. В первые три Века война была им неведома. Четвертый Век, “аука пача руна”, или “Век Воинов”, начался с “внутренних конфликтов”, которые быстро разрослись, придав характерный этому веку тип домов, крепостей на холмах. Воины оставили пашню и семью в прошлом; были разрушены мосты и введены человеческие жертвоприношения. Пятый Век был веком Инков.

Использование термина “солнце” как хронометрического эквивалента “мира-века” было общей для инков и ацтеков практикой…

Другой хронист, Хуан Сантакрус Пачакути Ямки Салькамайгуа, местный дворянин из района озера Титикака, упоминал эту же эру войны до прихода инков под названиями пурунпанча, калькпанча и татаякпанча в значениях “века варварства”, “века нарушения границ” или “мрачного века”.

В андском мышлении “это место” сегодня не есть то же самое “место” завтра. Пространство определяется временем, а особенности пространства составляют основу, из которой возникает время.

…андская культура содержит в себе не что иное, как способность ощущения того, что она служит организующей сферой для памяти. Миф сначала ощущается, а затем уже понимается. Точками притяжения, вокруг которых сосредоточены андские мифы, являются события, называемые пачакути. Глагол кутий означает “опрокидывать” или “низвергать”. Пачакути – это название, данное тысячелетнему периоду, в течение которого погибает один “мир” и начинается следующий. Оно означает буквально “опрокидывание пространства-времени”.

А если прочитать не “опрокидывание”, а “низвержение” ?…

В гимнах Виракоче, записанных Пачакути Ямки, встречается термин ананкоча, буквально – “море сверху”, в прямом отношении к звездным небесам. Что бы еще ни означал данный миф, источники надвигавшегося потопа находились где-то снаружи, в астрономической сфере.

Может быть есть какая-то связь между изображением богов в виде животных (или с частями животных) с тем, что сообщение о потопе происходит от того или иного животного ?..

Во времена инков считалось, что предки ежегодно возвращались на землю, и это празднество отмечалось в декабрьское солнцестояние.

Образ высокой горы как в андской, так и в месоамериканской традиции связан с июньским солнцестоянием… Ассоциация июньского солнцестояния с “высочайшей горой в мире” подсказывает, что в андском представлении самое северное положение солнца среди звезд – июньское солнцестояние – приравнивалось к расположению на вершине величайшей горы в мире. Работа Джоанны Броды выявляет точно такой же образ мышления в Мексике.

но андский регион находится в южном полушарии !!! Следовательно, в июне солнце находится наоборот в самой низкой своей точке !!!

“В этом мире мы отсылаемся с нашей родины в мир наверху” (Кечуа).

Идеал взаимности имеет глубокие корни в андской цивилизации, которая стремилась с самого своего начала навести мосты между миром живых и невидимыми мирами, миром богов и предков. Именно предкам боги открыли свой план для человечества. Именно от предков жизнь получила свод традиций и умений, который сделал возможной человеческую цивилизацию в Андах. Забыть предков, – значит разорвать узы взаимных обязательств, которые обеспечивали благосостояние как живым, так и мертвым в их раздельных способах существования. И таким же образом оскорбить предков, – значит отвергнуть древнее наследие, которым их удостоило царство богов.

Здесь та же мысль, что и во всех религиях мира – предки уходят в тот мир, где обитают боги…

Андская религия учила, что истинность взаимных обязательств человечества покоится со строгой точностью на небесном своде. Великое Деление между миром живых и непознанными мирами было видно в проекции нашей галактики, Млечного Пути. Через эти границы проложены мосты к сверхестественным мирам.

…полукочевые наскапи с Лабрадора… говорят о возможности контакта между мирами по Млечному Пути, который они называют “тропой призраков”, или “тропой усопших людей”. Души живущих зародились в небе, где они “отдыхают на небесном своде, пока не воплотятся заново”.

Представления о том, что Млечный Путь связан с конечным местопребыванием мертвых, очень широко распространено среди коренных американских народов. В кратком введении в сравнительную этнографию викторианской эпохи Дэниел Бринтон обращается среди прочих и к алгонкинским, криским и ирокезским идеям о расположении местопребывания мертвых, отметив, что “млечный путь, который по ночам простирается по небесному своду, был, в их разумении, путем, который вел туда и назывался путем душ”.

Индейцы крик юго-востока соединенных Штатов называли Млечный Путь “путем духов”. Юманы и луисеньо из Калифорнии называли его “путем призрако”. Мокови в боливийском Гран Чако утверждают, что он – река, изобилующая рыбой, где дух мертвых ходит на рыбалку. Североамериканские индейцы фоксы называли его “Уаписипоу… рекой звезд вон там в небе. Не ее берегу живут маниту, люди, которые когда-то жили на земле”.

В современных Андах говорящие на кечуа аборигены считают, что дух умерших должен блуждать по длинной дороге, ведущей к бурной реке. Там дух должен нанять дух черного пса, чтобы тот привез его в селение на далеких берегах реки, где живут предки. Только те, кто обращался крайне оскорбительно с собаками при жизни, не могут ее переплыть. Другие вариации включают трудный проход через ворота.

Искоренитель Арриага сообщал о наличии “у всех народов Сьерры, которые мы посетили”, представлений о земле, в которую должны отправляться души мертвых, включая переправы через “великую реку, которую они должны пересечь через очень узкий трап, сделанный из волос; другие говорят, что они должны переправляться с помощью черных псов”.

Значение в индейском мировоззрении черных псов, служащих для того, чтобы помогать мертвым пересекать “реку”, подтверждается большим числом доколумбовых захоронений, содержащих мумифицированные собачьи останки. Арриага трудился над искоренением практики разведения черных псов для последующего их забоя определенно для похоронных целей.

“…гуроны и ирокезы рассказывали самым первым миссионерам, что после смерти душа должна пересечь глубокую и быструю реку по мосту, сделанному из одного стройного дерева, весьма небрежно укрепленному, где она должна была защитить себя от нападения пса. Если бы они лишь выражали это убеждениеоно могло бы сойти за простое сближение. Но атапаски (чиппеуайнз) также сообщали о великой воде, которую душа должна была пересечь в каменном каноэ; алгонкины и дакота – о потоке, пересекаемом огромной змеей или узкой и обрывистой скалой… У ацтеков эта вода называлась Чикуноапа, Девятью Реками. Она охранялась псом и зеленым драконом, для усмирения которого мертвые были снабжены листами бумаги в качестве дани. Эскимосы Гренландии полагали, что воды ревели через бездонную пропасть, над которой не было иного моста, чем колесо, скользкое ото льда, постоянно вращающееся с медленной скоростью” (Бринтон).

У всех есть одно сходство – для перехода в “мир иной” нужно преодолеть весьма серьезное препятствие, притом – часто связанное с водным потоком !!!

…современное представление о том, что жаба, наряду с людьми и псами, являются единственными существами, которые обладают душой, переживающей смерть…

Любопытный рассказ зафиксирован хронистом Авилой о встрече бога Виракочи и последнего Инки, Уайна Капака. Виракоча приглашает Уайна Капака в путешествие с ним на Титикаку, послать оттуда эмиссаров в “более низкие области”, чтобы отыскать подарок от предков. Уайна Капак соглашается, посылая шаманов кондора, сокола и стрижа, страстно желающих услужить. Стриж-шаман побеждает в гонке и выполняет его распоряжения. Два момента в описанном контексте представляются интересными: во-первых, очевидно, что использование птиц, чтобы добраться до земли мертвых, подразумевает, что эта земля находится в небе; во-вторых, три “птицы”, описанные в другом месте у Авилы как “три звезды на прямой линии” вблизи небесной Ламы, являются теми же тремя, которые составляют крестовину созвездия cruz calvario в период после конкисты. То есть они находятся в хвостовой части Скорпиона, где эклиптика пересекает Млечный Путь. Эта область… начала напоминать кандидата на вхождение в землю мертвых, особенно если предположить, что положение этих “звезд-птиц” имело какое-то отношение к их роли в качестве эмиссаров в преисподнюю.

Инкское поминовение усопших, Капак Райим, в итоге завершалось в декабрьское солнцестояние. Ежегодно в это время, согласно индейскому религиозному обычаю, мертвые, как говорилось, возвращалиьс на землю, чтобы вернуть к жизни власть традиции, общаясь некоторое время с живыми. Венцом инкского ритуала был своего рода пир с предками, четыре дня еды и питья с ними, “как будто они были живыми”. Эти пиршества происходили в течение “окна солнцестояния”, то есть в течение четырех дней, начиная за два дня до солнцестояния и заканчивая через день после солнцестояния, когда солнце казалось “садящимся” неподвижно в самой южной точке своего восхода на восточном горизонте.

В последний день угощения предков, согласно Молине, вновь произведенные в воины разговлялись для того, чтобы попировать с предками. Мумифицированные останки инкских царей и “все уаки” приносились из разных святынь на главную площадь. Эти уаки были родословными уаками всех племен империи. Это должно было напоминать, что они представляли тотемов-первопредков, созданных Виракочей, и поэтому считалось, что на церемонии присутствовали родословные всех жителей Анд. Затем жрецы предлагали возлияние и блюда этим мумиям и уакам предков. Согласно Кобо, “смысл выставления тел умерших был в том, чтобы их потомки могли выпить с ними, как будто бы они были живыми, и особенно в этом случае, так как шло посвящение в воины, они желали просить предков сделать их же такими храбрыми и предприимчивыми, какими были они сами”.

В доколумбовых Андах существовал неподвижный момент вне времени, когда барьеры между этим миром и следующим могли преодолеваться. Этот момент наступал на рассвете в декабрьское солнцестояние, когда само время казалось приостановленным короткой задержкой движения солнца по горизонту.

В классическом греческом мифе о Девкалионе… “разрушительные волны потопа были повернуты вспять звучанием раковины Тритона: раковина была изобретена… Козерогом, который управлял зимним солнцестоянием в том мире-веке, когда Овен “нес” солнце”.

В результате исследований Ферстман пришел к выводу, что майя связывали раковину с декабрьским солнцестоянием, а панцирь черепахи – с июньским. Дехенд указывал, что майяским иероглифом для “нуля” была раковина, символизировавшая завершение одного цикла и начало следующего. Элиад отмечал, что в Северной Америке и Азии шаманы иногда используют трубу-раковину вместо барабана в начале путешествия в преисподнюю. В ацтекском мифе о Кецалькоатле герой получает доступ к земле усопших, направляя звук трубы-раковины Владыке Земли Усопших.