Вольный перевод материалов сайта: http://members.cox.net/icastones/home.htm

В 360 километрах к югу от Лимы – столицы Перу – в прибрежной области Ики в 1961 году были обнаружены некие странные и таинственные камни, имеющие форму подобно речным камням. Необычность, таинственность камней заключалась в том, что они изображали животных, людей и сцены жизни, очень отличающиеся от ранее известных и изученных классических культур Перу. Камни происходили из Окукаджа, приятного небольшого города, расположенного в 40 километрах к югу от Ики. В этой области под землей были найдены многочисленные захоронения времен инков и ранее, расположившиеся в окружении окаменелостей как крошечных, так и огромных доисторических животных. Окукадж находится в огромной пустыне, покрытой россыпями древних камней, возможно, самых старых на планете. Там, в пустынном пейзаже, свидетельства недавнего и древнего прошлого лежат рядом. И если бы не маленькие зеленые поля, которые возникают с обеих сторон реки, пересекающей пустыню, – большую часть года здесь царит засуха – могло бы казаться, что эта часть мира умерла, и время здесь остановилось.

Странные камни были найдены крестьянами Окукаджа. Окукадж находится в зоне, где с начала столетия были раскопаны самый прекрасный древний текстиль и керамика, и крестьяне посвящают себя, из поколения в поколение, тайной практике поиска экспонатов. Среди ясной ночи, вооружившись кирками и закрывая свои лица от зловонного дыхания могил, армия людей, защищенных амулетами от злых духов, в тишине – их единственном свидетеле, педантично выполняет загадочную задачу раскрытия прошлого. В течение долгих часов тени этих людей перемещаются по пустыне; и если кто-то, не знающий, что они делают, случается, удивился бы их работе, то он подумал бы, что это мертвые отказались от их бесконечного сна, чтобы подняться из могилы и вернуться к жизни там, где смерть прервала ее в какой-то неизвестный момент прошлого.

Необычные фигуры, выгравированные на камнях поразили археологов, которые видели их: они не укладывались в рамки того, что было известно о людях древнего Перу, и опрокидывали все знание, которое сложилось о той эре. Сомнение в подлинности камней было их первой реакцией. Придерживаясь позиции, что самые древние люди в Перу датируются не ранее, чем 20,000 лет назад, что только 3,000 лет назад там возникла развитая цивилизация, найденная в регионе, они не могли признать гипотезу, что камни могли бы быть свидетельством цивилизации намного старше, чем классические культуры Перу, то есть старше чем инки или доинкские культуры.

Скептицизм археологов передался и культурным властям страны. Гравированные камни Ики, которые продолжали появляться и направляться в частные коллекции, были пропущены археологами и другими специалистами. Карлос и Пабло Солди, которые собрали первые камни, появлявшиеся в Окукадже, неоднократно требовали, чтобы их экземпляры были исследованы, но эксперты решили игнорировать их постоянные заявки. В 1966 году архитектор по имени Сантьяго Агурто Кальво провел раскопки в захоронениях Окукаджа, чтобы попытаться определить, оттуда ли были гравированные камни, многочисленную коллекцию которых он приобрел ранее. Сантьяго Агурто Кальво смог найти некоторые экземпляры, которые привели его к предположению, что камни были вырезаны доинкской культурой. Это было впервые, когда был известен точный источник некоторых экземпляров. Но несмотря на все соответствие требованиям науки, археологи все еще не проявляли интереса к исследованию камней.

Через шесть лет после первых находок гравированных камней, не считая известные работы братьев Сольди и Сантьяго Агурто Кальво, я собрал несколько сотен экземпляров. Мои исследования в области биологии, связанные с моим курсом лекций в Universidad Nacional “San Luis Gonzaga” Ики, позволяли идентифицировать необычную фауну, выгравированную на камнях в виде животных, которые, как утверждают палеонтологи, существовали в доисторические времена. В результате применения простой логики я понял, что гравированные камни Ики показывают одновременное существование человека и доисторических животных, что подразумевало, что человек существовал миллионы лет назад. Я знал, конечно, что ученые убеждены в том, что человек, как обладающее интеллектом существо, появился – после длительного, медленного процесса развития мозга приматов – только 250,000 лет назад; но я был вынужден прийти к заключению, что камни Ики подвергают сомнению не только обычное знание о древности первоначальных перуанцев, но также и о появлении человека на земле. Тогда я начал собираться камни, чтобы их изучить и определить их научную достоверность.

Позже, после многочисленных исследований, я пришел к выводу, что некоторые загадочные фигуры, которые в некоторых случаях создавали впечатление декоративных украшений, очевидно, были символами, используемыми в системе отображения. Таким образом гравированные камни Ики обнаруживали не свидетельство художественной формы, вырезанной в камне, а свидетельства дел и действий людей. После почти десяти лет терпеливого и систематического изучения более чем 11,000 экземпляров, которые были в моем музее, я смог получить много ценной информации, не все из которой, учитывая ее разнообразие и значительное количество, излагаю в одной книге. Это – факты, которые не имеют никакого отношения к инкам или доинкским культурам, культурам недавнего прошлого Перу. Напротив, они являются доказательством, что гравированные камни только очень редко обнаруживаются в могилах этих культур, и что человек существовал на земле миллионы лет назад. Они говорят о существовании людей, чья способность к познанию, чья способность приумножать и сохранять знание привела их к достижению научного и технологического уровня даже гораздо более высокого, чем современный. Следы, оставленные этим человечеством должны обнаруживаться во многих областях, во многих и различных объектах повсюду в мире; фигуры и символы, используемые другими древними культурами – часть той же самой системы отображения, которая использовалась в гравированных камнях Ики. Эти признаки универсальности показывают, что одни и те же люди были повсюду на земном шаре. Основываясь на том, что материалом этих древних людей для составления записей был выбран почти вечный материал, камень, я решил назвать гравированные камни “глиптолитами”, а людей, которые оставили их, “глиптолитической цивилизацией”.

Информация, переданная в камнях Ики, содержит неоценимые сообщения, оставленные древней цивилизацией человечеству будущего. По странным и трудно объяснимым обстоятельствам они были расшифрованы в нашем времени. И поскольку их сообщения показывают нам, что человек способен к невероятным интеллектуальным достижениям, даже если он просто стремится к высотам, которых достигли те, кто был до него, я полагаю, что гравированные камни Ики – наиболее важное наследство нашего времени. Моя вера в это заставила меня охотно открыть мой музей для доступа не только исследователей и ученых, но и любого человека, кто пожелает увидеть их. Когда меня просят высказать мое мнение о них или поделиться результатами моих исследований, или просят разрешения фотографировать их, я соглашаюсь с большим удовольствием. Эти 11,000 камней ждут других иностранных исследователей и ученых и особенно исследователей прошлого Перу, чтобы изучить их и подтвердить истину, которую они сообщают.

Я думаю, что гравированные камни Ики рационально объясняют многое из того, что нам сейчас представляется загадочным или невероятным для прошлого человечества. Достижения этой древней цивилизации находятся пока за гранью современных способностей человека, так что, если бы не существовало конкретных свидетельств, выводы, приводимые мной в этой книге, рисковали бы звучать подобно плодам больного воображения.

Ежедневный осмотр камней постепенно позволил проникнуть в тайны их изготовления. Камни имеют различные размеры, вес и цвет. Самые маленькие весят 15-20 граммов, а самый большой – приблизительно 500 килограммов. Они серые, черные, желтоватые и розоватые. Они сформированы подобно речным камням, гальке и маленьким валунам, замеченным на речном дне, берегах и аллювиальных равнинах. Но речные камни известны своей долговечностью; камни Ики, напротив, являются настолько хрупкими, что, если стукнуть одним по другому или уронить их на пол, они разрушатся. Эта исключительная характеристика камней выявилась еще тогда, когда я впервые держал камень, данный мне моим другом Лиосой Ромероой. Я обратил внимание на его необычно большую тяжесть по сравнению с речными камнями.

С самого начала я чувствовал, что простого визуального осмотра, каким бы серьезным оно не было, фигур, выгравированных на камнях, не было достаточно для того, чтобы понять их. Для произведения искусства, возможно, такого осмотра хватило бы. Но наблюдение подняло больше вопросов, чем у меня было ответов, заставляя меня подозревать, что гравировка преследовала совсем иную цель, нежели развлекать или радовать глаз. Мне пришло в голову, что, возможно, рисунки передавали некоторое сообщение. Эта идея продолжала возвращаться; я начал думать, что гравюры могли бы быть некоторой неизвестной формой письма, в котором фигуры были символами, представляющими объекты, предметы, качества, отношения, обстоятельства, события. Опираясь на этот принцип, я настроил себя на расшифровку этой странной формы письма.

Но тогда я вспомнил нечто, что на мгновение удержало мое продвижение вперед: все результаты исторических исследований древнего Перу согласовывались в том, что у инков и доинкских культур не было системы письменности. Это заставило меня вновь поставить проблему в форме вопроса: является ли искусство камней Ики формой письменности? В ходе многих часов и дней потраченных мной на осмотр камней я заметил, что они испытывали недостаток плана, пропорции, и перспективы. Я вспомнил, что отсутствие этих элементов также характеризовало рисунки, оставленные культурами подобно Шумерам и Египтянам (6000 лет назад), считающимися намного старше чем инки или доинкские культуры, рисунки, которые все признают формой письма. Я более чем убедился, что камни Ики содержали форму письма, которое могло существовать в прошлом, только намного ранее, чем период инков или доинкских культур.

современная история уже признает наличие письменности в доинкское время, утерянной позднее…

В результате этих размышлений я оказался перед дверью, которая могла привести меня к пониманию странных сообщений, вырезанных древними людьми. Это обязывало меня изучать камни более тщательно. После систематического обзора 6000 образцов, которые составляли мою коллекцию, я понял, что на многих камнях рисунки, казалось, повторялись. Однако, сравнительный анализ показал, что, даже когда две фигуры были очень подобны, присутствие одного или более новых элементов, добавленных в рисунок, или изменение в положении фигуры, животного и растения, также как изменение в размещении объектов, делало каждый рисунок уникальным. Я тогда начал разделять камни с поверхностным сходством друг с другом в группы. Именно здесь я обнаружил нечто, что означало большой шаг вперед в моем исследовании: каждая группа камней составила ряд, построенный вокруг какой-то темы, и в пределах этого ряда рисунок каждого камня представлял различный аспект темы. Исследуя темы, я обнаружил, что они касались аспектов человеческого знания. Но если характер темы можно было определить с первого взгляда, точное значение каждой части рисунка узнать было сложнее. Казалось, что для того, чтобы расшифровать систему используемого отображения, я должен был иметь в моем распоряжении большее количество камней, чтобы избежать выводов, основанных на неполном ряде. В итоге я начал увеличивать мою коллекцию, постоянно продолжая исследование системы отображения, которая позволила бы извлечь информацию и сообщения, содержащиеся в рисунках.

Постепенно с новыми приобретениями и заказом камней моя коллекция становилась более логическим представлением гравюр, так как каждый ряд имел его собственное место на моих полках. Ряд был устроен по теме астрономии, биологии, зоологии, антропологии, транспорта, ритуалов, рыболовства, охоты, и т.д. Необходимо отметить, что человеческие фигуры отличались по внешнему виду от вида современного человека, от инков и представителей доинкских культур (которые, в конце концов, современные люди), хотя некоторые украшения, которые фигуры носили на головах, напоминали три пера, которыми инки имели обыкновение обозначать власть и благородное происхождение. Также примечательно, что животные хотя и несли черты подобия современным существам имели характеристики, которые их отличали. Я консультировался с ведущими палеонтологами, чтобы убедиться в этом, и обнаружил, что они имели морфологическую близость с доисторическими животными. Смотри, например, камни, на которых изображены: лошади и ламы с пятью пальцами на ноге; megatherium (гигантский ленивец); alticamellus (млекопитающее с головой и шеей жирафа и телом верблюда); Megaceros (гигантский олень); мамонт (примитивный слон, рис. 9); diatrymas (гигантские плотоядные птицы) и другие животные. Это могло подразумевать только то, что люди, которые вырезали эти камни, жили во времени задолго до инков или доинкских культур. Я вспомнил, что в 1920 году доктор и археолог Джулио К. Телло изучил артефакты, созданные под влиянием культуры Тиауанако, в которых ламы изображались с пятью пальцами на ноге подобно доисторической ламе, исчезнувшей 40 миллионов лет назад (я вывожу эту дату по аналогии с развитием лошадей). Эти сомнительные представления были приписаны воображению доколумбовых художников, которые обычно стремились приписать ламе человеческие характеристики. Возможность, что человек и эти животные сосуществовали, была отклонена. Но позже Телло нашел в Перу окаменевшие скелеты ламы с пятью пальцами на ноге. Это открытие, которое должно было предложить палеонтологам и археологам возможное сосуществование человека и доисторических животных, прошло незамеченным, несмотря на факт, что современные ламы происходят из Перу.

В этом месте моих исследований я должен признаться, что поражался непосредственно на каждом шагу. Гравированные камни Ики реконструировали палеонтологию и радикально изменяли дату появления на земле культуры и разумных людей. Остался один вопрос: возможно ли было, что гравированные камни Ики так или иначе производились современным человеком? Я помнил утверждение, сделанное Директором Местного Музея Ики, что их делали крестьяне Окукаджа. Утверждение не вызывало доверия, так как крестьяне – простые люди, абсолютно не имеющие специализированного научного знания, которое может быть замечено на камнях. Возможно, камни были изготовлены не крестьянами, а одним-двумя людьми, которые обладали таким знанием и которые вырезали камни с намерением их продажи. Несмотря на тот факт, который я узнал из отчета Германа Буса, что эти камни продавались с 1961 по очень низким ценам, которые не приближались даже к компенсации за огромные сложности их создания, я решил, что должен иметь лабораторное подтверждение возраста камней.

Однажды, в мае 1967 года, я выбрал из своей коллекции 33 камня. Среди них было несколько таких, которые показывали репродуктивный цикл давно вымерших животных, что я знал, было бы спорным, если бы их подлинность не могла быть установлена.

Я пошел к моему другу Луису Хочшильду, ученому инженеру горной промышленности и Вице-президенту Mauricio Hochshild Mining Co, основанной в Лиме. Я спросил, могли ли его лаборатории выполнить анализ, который определил бы природу камня и древность гравюр. В начале июня я получил из лаборатории сообщение. В документе, подписанном геологом Эриком Волфом, заявлялось:

• это – бесспорно естественный камень, отшлифованный водным потоком (речной камень);

• петрологически я классифицировал бы их как андезиты. Андезиты – камни, чьи компоненты были подвергнуты большому механическому давлению, которое приводит к химическим изменениям. В этом случае эффекты интенсивного sericitation (преобразование полевого шпата в sericite) очевидны. Этот процесс увеличил плотность и удельный вес, также создавая гладкую поверхность, что древние художники использовали для гравировки;

• я попробую подтвердить это предварительное мнение посредством более детального испытания в лабораториях Технической Школы и Университета Бонна, Западной Германии;

• камни покрыты хорошо заметным налетом естественного окисления, который также покрывает гравюры, и по которому возможно определить их возраст;

• я не смог обнаружить какого-либо заметного или неравномерного износа на гранях разрезов, что заставляет меня подозревать, что эти разрезы или гравюры были выполнены незадолго до внесения в захоронение или в другое место, где они были обнаружены.

Лима, 8 июня 1967 г.
Эрик Волф