Ситуация усугубляется тем, что никакой помощи не дает письменность Индской цивилизации. И дело не только в том, что ее до сих пор не удается расшифровать – основная проблема в ее явно очень узком использовании преимущественно лишь для контроля за перемещением ресурсов и продукции. И даже отдельные исключения ( в виде, например, предположительной надписи над одними из городских ворот) не позволяют надеяться на обнаружение хотя бы в дальнейшем сколь-нибудь развернутых текстов, которые могли бы прояснить структуру общества и его управления.

Аналогично дело обстоит и с иконографией, то есть с изображениями.

«Характерной особенностью большинства цивилизаций является наличие свидетельств о правящей элите: дворцовые резиденции, богатые погребения, уникальные предметы роскоши и «пропаганда», такая как монументальные надписи и портретная скульптура или барельефы. Поразительно, но это все отсутствует в Индской цивилизации. Это ставит вопросы о том, как Индское государство была организовано политически, были ли в нем правители, и если да, то почему они археологически невидимы» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Небольшое количество разбитых статуй, которое было найдено, порой не позволяет даже определить, кого эти статуи изображали – правителей, представителей знати или просто горожан. Аналогично дело обстоит и со сценами, которые запечатлены как на печатях, так и росписях.

От государств Древнего Египта и Междуречья осталась масса таких изображений, по которым можно восстановить не только какие-то особенности повседневной жизни их граждан, но и составить некоторое представление об общественных отношениях. На этих изображениях явно запечатлены правители, вельможи, слуги, простые работники, надсмотрщики и рабы, воины и пленники – все они довольно легко идентифицируются по сюжету и контексту изображений. В поселениях же Индской цивилизации абсолютно ничего подобного не найдено!..

Порой даже складывается впечатление, что жители Индского региона чуть ли не специально задались целью тщательно сохранить от будущих поколений тайну организации их общества. Причем сохраняли они эту тайну абсолютно во всем – не только в письменных источниках, изображениях и скульптуре, но и во всех сферах своей жизни.

«Элита, как обычно считается, имела привилегированный доступ как к роскоши, так и к основным производственным ресурсам. Жители Хараппского региона, по-видимому, не превышали по количеству допустимых пределов по условиям в регионе, и их уровень жизни (отражавшийся в жилье, питании и артефактах), по-видимому, в целом был высокий. Тем не менее можно ожидать, что Хараппская элита имела больший доступ к значимым объектам или материалам, определяемых затратами на их приобретение или изготовление, которые могли бы использоваться для отображения статуса, например, когда носились как ювелирные изделия; они могли также иметь более тесный доступ к богам, что в Хараппском регионе может означать – принимали больше мер предосторожности, чтобы сохранять ритуальную чистоту» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Если не обнаруживается надежных свидетельств наличия элиты, то это еще хоть как-то с большой натяжкой, но все-таки можно объяснить. Например, предположить, что среди этой элиты было принято вести аскетичный образ жизни и презрительно взирать на материальные богатства (есть и такая версия у историков). Хотя и в этом случае остается вопрос о том, чем вообще могла стимулироваться деятельность такой аскетичной элиты в системе управления.

Но как можно было организовать на масштабные работы большое количество людей, которые выполняли не управленческие функции, а тяжелую черновую работу, если абсолютно никаких признаков силового государственного аппарата в Индской цивилизации тоже не прослеживается?.. Неужели все они трудились совершенно добровольно без какого-либо принуждения и наличия соответствующего аппарата насилия, без которого для нас просто немыслимо древнее государство как государство?..

«Другим поразительный отличием Индской от других древних цивилизаций является очевидное отсутствие в цивилизации Инда каких-либо признаков войн. Хотя города были окружены массивными стенами, они, по-видимому, служили для защиты от наводнений, а не от враждебных людей, а также в качестве барьеров для управления потоками людей и товаров, и они, вероятно, предназначались также, чтобы производить впечатление. Оружие отсутствует, как и признаки насильственных разрушений во время расцвета цивилизации. Совершенно мирное государство кажется аномальным в истории мировой цивилизации» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Складывается парадоксальная ситуация. Археологические находки совершенно определенно указывают на такой уровень развития общества, который (в нашем понимании) соответствует наличию весьма развитого государства и без государства для нас немыслим. Однако те же археологи не находят никаких четких и прямых доказательств наличия государственного аппарата. Нет свидетельств наличия чиновников, аппарата насилия, нет армии, нет полиции…

Кто же тогда обеспечивал порядок в Индской цивилизации?.. За счет чего держалась не только сама эта цивилизация, но и ее стандартизация, упомянутая ранее и так поражающая исследователей?..

Среди профессиональных историков сложилась своеобразная «традиция» – все непонятные и необъяснимые факты списывать на религиозно-культовые особенности наших древних предков. Именно за эту «палочку-выручалочку» цепляются они и в этом случае.

«Потенциальное использование силы в качестве наказания было одним из средств, с помощью которых правители в древних цивилизациях могли контролировать свои царства и подданных. В ее отсутствие, что могло бы скреплять Индскую цивилизацию и обеспечивать сотрудничество между членами общества? В большинстве цивилизаций религия была мощной силой, и правление религиозных властей, поддерживаемых религиозными санкциями, часто предшествует светским правителям, опирающимся на силу. Можно предположить, что идеологическая основа хараппского общества сделала потребность в физических сдерживающих факторах ненужной, и порядок поддерживался согласием и страхом нарушения социальных и религиозных норм» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Однако, как уже указывалось ранее, ничего подобного привычным по Египту и Междуречью помпезным и грандиозным храмам в Индской цивилизации тоже не обнаруживается. И даже к этому сомнительному «религиозному объяснению» историкам приходится буквально притягивать за уши реальные факты. Так, например, за древние культово-религиозные места предлагается признать следы очагов, которые называются «огненными алтарями», но при этом по своим характеристикам вполне могут быть лишь печами для обжига керамики или домашними очагами для приготовления пищи.

«Эти огненные алтари были впервые обнаружены в Калибангане, где одна из платформ в южной части цитадели имела ряд из семи продолговатых оштукатуренных глиной ям, содержащих уголь, золу и терракотовые брикеты; такие брикеты использовались в печах, чтобы сохранять тепло и, возможно, выполняли аналогичную функцию в этих огненных ямах. В каждой яме была также цилиндрическая или граненая глиняная стела, возможно, представляющая священный лингам (фаллос)…

Различие между огненными алтарями и домашними очагами не всегда ясно. Раскопки в Наушаро выявили подобные структуры в домашнем контексте, где они интерпретируются как очаги, хотя и необычного типа; эти ямы имеют некоторое сходство с очагами, использовавшимися поздними жителями Декана, которые иногда имели центральную стойку из глины для горшков. Таким образом, возникает вопрос, были ли домашние «огненные алтари» на самом деле обычными очагами, или наоборот, можно ли было использовать все домашние очаги в семье для поклонения также и для приготовления пищи» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

И уж совсем обескураживает предложение отказаться вообще от поиска каких-либо храмов.

«Поклонение часто сосредоточено на священных объектах, таких как деревья, столбы или реликтовые курганы, иногда помещаемые в святилища. Практики, связанные с такими местами, включали приношение фруктов, цветов или других вещей, а также ходьбу вокруг священного объекта в направлении по часовой стрелке (Прадакшина). Кроме того, религиозные практики могли включать созерцание, или они могли включать прослушивание проповеди в зале с колоннами. Может быть, поэтому, мы не должны искать храмы как таковые в хараппском государстве, или, по крайней мере, не  в виде сооружений» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Но как совместить то, что цивилизация, с одной стороны, создает многочисленные города с внушительными сооружениями, а с другой стороны, в то же самое время отказывается строить храмы своим богам – наивысшему воплощению тех самых религиозных традиций и верований, которые якобы и двигали трудовыми подвигами этой цивилизации?.. Аналогов подобного в истории мы не находим никаких – даже сугубо теократическое государство Тибет (позднее ставшее провинцией Китая) было буквально напичкано храмами, которые никак не спутаешь с жилыми домами.

Более того. Нам фактически предлагается не искать вообще материальных свидетельств и вместо этого самим просто… поверить (!) в то, что жителями обширного Индского региона двигала какая-то общая вера, не оставившая после себя зримых материальных следов. Не знаю, кому как, но меня подобное предложение совершенно не устраивает…

Стремительное появление Индской цивилизации

Странностями наполнена не только сама Индская цивилизация, но и ее история. И эти странности начинаются одновременно с началом взлета этой цивилизации.

«В ранний Индский период сельскохозяйственные поселения располагались на большей части Индского бассейна, и появилось нескольких населенных пунктов, которые, вероятно, были городами. В течение короткого периода приблизительно век или полтора начиная с 2600 года до нашей эры, эти населенные пункты и их социальное общество подверглись радикальной трансформации, что в результате привело к появлению Индской цивилизации, сложного и весьма организованного сообщества. Многие изменения, например, в ремесленной специализации, имели больше количественный, а не качественный характер, но были также значительные инновации и преобразования, такие как появление письменности и начало морской торговли. В то время как в некоторых областях переход завершился к 2500 году до нашей эры, возможно, что в других, например, в восточном регионе, период Развитой Хараппы начался позже.

Более трех пятых раннеиндских населенных пунктов, таких как Балакоте, были заброшены во время Переходного периода. В Чолистане, например, только четыре из тридцати семи выявленных объектов, оставались заселенными. Многие из раскопанных городов были разрушены огнем. К ним относятся Кот Диджи, Амри Наушаро и Гюмла…

Некоторые из этих городов были заменены новыми поселениями в том же месте, иногда в течение короткого периода времени, иногда после двух или трех поколений, но большинство из ранних поселений не заселялись. Вместо этого, появилось очень много новых поселений, в том числе более ста тридцати в Чолистане…

На противоположном конце Индского региона, на острове Хадир в Каче, город Дхолавира занимал площадь около 60 га (возможно 100 гектаров, включая пригороды) и имел население значительно превышающее то, что поживает на всем острове ныне. Это стало возможным благодаря созданию крупных водохранилищ… Во время раннеиндского периода это был небольшой город, окруженный стеной из камней на глиняном растворе. В начале периода Расцвета Хараппы, на руинах первого поселения была построена цитадель из двух частей, а площадь непосредственно к северу была расчищена от жилья и вымощена, в результате образовалась плоская открытая площадка, где, возможно, проходили общественные мероприятия» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Итак, если археологи и историки не ошибаются в целом с определением продолжительности «Переходного периода», за который возникают сотни (!) городов, то мы имеем буквально-таки «период индустриализации с масштабными ударными комсомольскими стройками» или чуть ли не «региональную научно-техническую революцию». Это настоящий культурно-цивилизационный прорыв какой-то, который произошел единовременно на территории обширного региона!..

Напомним, что при этом города строились по заранее (!) проработанному плану с типовой планировкой улиц, водоснабжением и канализацией. Каким образом это могли бы осуществить прежде разобщенные жители небольших поселений, разбросанных по территории, намного превышающей размеры Древнего Египта и Междуречья?..

«Понимания, как и почему эти изменения произошли, до сих пор нет. Признаки пожаров на многих участках были истолкованы некоторыми учеными как свидетельства военных действий, хотя нет никаких других доказательств в поддержку этой версии, например, оружия среди найденных артефактов. Свидетельство насильственной смерти можно было бы найти среди погребальных останков, но их слишком мало, чтобы делать определенные выводы…

Альтернативная версия заключается в том, что преднамеренное уничтожение старых поселений и создание новых, выдерживающих определенные критерии, такие, как ортогональная ориентация улиц и акцент на водоснабжение и санитарию, является отражением процесса массового распространения новой идеологии, которая должна была лежать в основе единства и значительной однородности цивилизации Инда. Согласно этому сценарию, не было военных столкновений, а уничтожение огнем населенных пунктов было актом ритуального или идеологического очищения. Действительно, некоторые ученые полагают, что цивилизация Инда представляла собой не единое государство, а совокупность более мелких независимых государств, объединенных общей идеологией. Такая гипотеза имеет свои преимущества» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

Определенные привлекательные элементы в этой гипотезе действительно есть, поскольку без единой идеологии невозможно было получить столь сильное единообразие перемен и их результата, но…

Нам в очередной раз предлагается версия «беспричинного массового религиозного умопомешательства» (пусть и с позитивными результатами), которая полностью игнорирует тот факт, что для столь широкого распространения единой идеологии в ранее значительно разобщенном социуме нужны не просто большие, а мощные и грозные стимулы. А вот стимулы тут как раз и обходятся стороной. Если же говорить точнее, то их следствие – общая идеология – ставится на место причины.

Впрочем, это признает и сам Макинтош:

«Стимулы процесса трансформации культур бассейна Инда в единую городскую цивилизацию так и остаются предметом для дискуссий и спекуляций с момента, когда эта цивилизация была впервые обнаружена…

Независимо от механизма, который привел к появлению цивилизации Инда, нет никаких сомнений в том, что общество, которое выкристаллизовалось около 2500 года до нашей эры значительно отличалось от периода ранней Хараппы по масштабу, организационной и социальной сложности, культурной однородности и идеологии или духовности» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).

В столь же короткое время одновременно со строительством городов происходит рывок в развитии технологий ремесленной деятельности. Ассортимент и изысканность ремесленных изделий значительно возрастают, появляются признаки развития специализации. Возникают новые стили и разновидности артефактов, в том числе широкое использование получили металлические и бронзовые сосуды.

Однако сразу же после этого кратковременного рывка развитие практически останавливается – внедренные стандарты не подвергаются пересмотру и изменению на протяжении многих сотен лет.

«В то же время после 2500 до нашей эры различные региональные стили керамики и других артефактов были заменены стандартизированной продукцией Развитой Хараппы… Высокоэффективная и ухоженная система дренажа и канализации была стандартным элементом Индских городов. Стандартизация также очевидна и в Индских артефактах, таких как бусы, каменные и металлические инструменты и керамика. Пиготт думал, что эти артефакты указывают на «компетентную тупость… мертвый уровень буржуазной посредственности в почти каждой отрасли изобразительного искусства и ремесла» (Пиготт 1950, 200), хотя Уилер положительно отзывался о технических навыках и эстетических качествах, проявляющихся в некоторых объектах, например, как в стеатитовых печатях с их живыми изображениями животных. Общая картина представляла цивилизацию, в которой значительное техническое совершенство и высокий уровень жизни компенсировались культурным застоем и удушающими последствиями жесткой бюрократии и авторитарного режима, сохранявшимися, по-видимому, без изменений в течение почти тысячелетия» (Дж.Макинтош, «Древняя долина Инда: новые перспективы»).