И только в 1969 году американский ювелир Эмануэль Стауб обратил внимание на то, что одна из крылатых фигурок, копией которой он располагал, как-то уж очень сильно похожа на самолет. Он сделал слепок со своей фигурки и переслал его своему другу, известному зоологу Айвену Сандерсону, руководителю Общества по изучению необъясненного, с просьбой определить, похожа ли она на какое-либо известное животное. Зоолог тщательно изучил слепок и с уверенностью заявил, что в мире животных нет ничего подобного. Тогда аналогичные слепки были отосланы авиационным конструкторам и инженерам того времени. Все как один они утверждали, что это – не животные, а уменьшенные копии летательных аппаратов.

В конце этого же 1969 года Айвен Сандерсон публикует в журнале «Аrgosy» статью, которая произвела сенсацию, поскольку в ней указывалось, что авиационные специалисты сумели разглядеть на древних фигурках фюзеляж, кабину, крылья и стабилизаторы. Именно после этой статьи начались поиски аналогичных фигурок в музеях разных стран мира, и выяснилось, что число их превышает три десятка. А «самолетик» Стауба приобрел такую популярность, что даже стал эмблемой «Общества древних астронавтов» (AAS) – организации исследователей палеоконтакта Эриха фон Дэникена.

Вокруг «колумбийских самолетиков» развернулись нешуточные споры, которые подогревались тем, что далеко все фигурки этого типа обнаруживают столь же яркое внешнее сходство с самолетом, как экземпляр, обследованный Сандерсоном. Более того, изготовители фигурок явно изображали некое живое существо, о чем свидетельствуют глаза и пасть. Естественно, что классификация этих предметов специалистами по древним культурам Америки носит биологический оттенок. Крылатые амулеты часто связывают, например, с «культом насекомых». Аналогичный экспонат из Музея естественной истории в Чикаго снабжен подписью «летучая рыба», а его собрат из Музея примитивного искусства в Нью-Йорке подается публике как «крылатый крокодил».

И все же, несмотря на различие форм, практически все крылатые фигурки из золота имеют явно аэродинамические формы и принципиальную схему самолета, которой нет точных соответствий в природе. На фигурках легко найти кабину пилота, фюзеляж, горизонтальные крылья, стабилизаторы и вертикальный киль. А стилизация под животных указывает скорее всего лишь на то, что изготовители этих шедевров уже не знали, что это за конструкции, и вносили свои «дополнения» (в соответствии с их упрощенным восприятием), которые в итоге и исказили исходный внешний облик прототипа…

Споры, носившие больше сугубо умозрительный характер, могли бы продолжаться до бесконечности, если за дело не взялись бы те, кто предпочитает не теоретизировать, а проверять все с помощью эксперимента. Два заядлых немецких любителя авиамоделирования из небольшого городка Лер – медик Алгунд Энбом и офицев ВВС Петер Белтинг – решили построить увеличенные копии крылатых фигурок и испытать их в полете.

Для создания копий ими были выбраны две фигурки, наиболее похожие на самолет – та, что прославилась благодаря публикациям Сандерсона, и золотой амулет, хранящийся в Смитсоновском институте в Вашингтоне. Созданные Энбомом и Белтингом модели по размерам превосходили миниатюрные оригиналы в 16 раз, но сохраняли все их пропорции и основные особенности формы. Хотя модели и не были точными копиями – пришлось убирать странные вырезы на крыльях, сделать их изогнутыми по правилам аэродинамики, а не плоскими, сгладить и распрямить фюзеляж, избавиться от мешающих выступов и тому подобного, что можно было отнести на счет искажений, внесенных изготовителями фигурок.

Модели изготовили из пенополистирола и бальсового дерева – очень легкой породы древесины, используемой в авиамоделировании. Для большего сходства копии покрыли золотистой краской. А так как по виду колумбийских «самолетиков» невозможно было определить, какого рода двигатель мог на них стоять, было созданы радиоуправляемые модели в двух вариантах – с пропеллером и с реактивным двигателем.

Первые испытания моделей прошли в 1996 году. За этими испытаниями наблюдало огромное количество людей, среди которых были как ученые из различных областей науки, так и немало скептиков, которые не верили в то, что копии фигурок смогут летать.

Результат был ошеломляющий. Радиоуправляемые модели оказались в состоянии выполнять даже такие фигуры высшего пилотажа, как бочка и петля. Они уверенно маневрировали в воздухе и заходили на посадку, несмотря на поднимавшийся время от времени ветер. В ходе испытаний у моделей не выявилось абсолютно никаких аэродинамических недостатков. Даже с выключенным двигателем они превосходно планировали.

После этого эксперимента, многие авиамоделисты принялись создавать авиамодели тех или иных золотых фигурок. А в апреле 1998 года за демонстрационными полетами моделей наблюдали сотни участников ежегодного съезда Немецкого общества авиации и космонавтики. У присутствующих на выступлении ученых, авиаконструкторов, пилотов и инженеров после увиденных полетов не было никаких сомнений в том, что золотые «самолетики» представляют собой копии летающих аппаратов. И все они были едины в своем мнении – конструкция этих летательных аппаратов совершенна!..

Однако никакие испытания не помогли ответить на вопрос, где древние индейцы увидели самолеты…

Специалисты же по археологии доколумбовых цивилизаций, далекие от знаний  в технических областях, никак на результаты испытаний моделей не отреагировали и остались при своем мнении. Табличка в Музее Золота до сих пор так и гласит, что в витрине находятся «стилизованные птицы, ящерицы, амфибии, рыбы и насекомые, типичные для данного региона».

Странные диски

На втором этаже Каирского музея в одном из стендов в небольшом «проходном» зале выставлен 41 плоский диск (инвентарные номера с 70152 по 70192) диаметром порядка от 6 до 15 сантиметров с просверленным по центру отверстием диаметром около одного сантиметра. Диски выполнены из разных вида камня, но есть и два металлических – из меди или бронзы (на глаз не определить). Металлические диски получены явно простой ковкой и имеют качество исполнения несравненно хуже, нежели диски из камня.

Каменные же диски просто поражают своим совершенством. Их внешняя окружность выдержана идеально, а центральное отверстие четко соосно с внешней окружностью. И это при том, что датируются они временем самых первых династий фараонов.

Диски не одинаковы по толщине. Она максимальна в районе центрального отверстия (порядка четырех-пяти миллиметров) и постепенно уменьшается при удалении к краю диска. Один из каменных дисков имеет внешнюю кромку всего в миллиметр толщиной!..

Некоторые из дисков надеты на стержни, которые похожи на большие гвозди постепенно меняющегося размера. Судя по фотографии, присутствующей на стенде, именно так диски и были найдены в каком-то захоронении.

Диски удивительно напоминают всем известные DVD-диски – примерно тот же диаметр, та же дырка в центре. Хотя, конечно, вряд ли они применялись для записи и сохранения информации – на них нет каких-либо «дорожек». И даже если развернуть фантазию и предположить, что информацию можно записывать непосредственно в кристаллах природного камня, вряд ли эти диски использовались именно так – они из разного материала, обладающего, соответственно, и разной кристаллической структурой.

Египтологи полагают, что диск надевался на стержень и приводился во вращение с помощью тетивы лука, выступая при этом в качестве «точильного камня», а то и даже в роли своеобразной фрезы или дисковой пилы. Теоретически это, конечно, возможно. Однако при ручном исполнении, характерном для периода первых династий, следовало бы ожидать заметных на глаз отклонений от идеальной окружности внешней кромки диска, равно как и «гуляния» его поверхностей. Именно такие погрешности исполнения имеют металлические диски, а каменные как-то «слишком идеальны».

Любопытно, что, судя по той же фотографии на стенде, найдены были эти диски вместе с простейшими деревянными стрелами. Это еще больше усиливает ощущение диссонанса при осмотре этих находок. Просто какой-то невообразимый контраст примитива стрел и высочайшего качества дисков, лежавших по соседству в одном захоронении…

Ранее мы уже упоминали о наличии на древних артефактах следов дисковых пил. В Египте таких следов очень много. Дисковая пила отметилась, например, на блоках пола храма возле пирамиды Усеркафа в Саккаре и на блоках стен храма Ниусерра в Абусире. Если следы дисковой пилы даже на саркофаге в пирамиде Тети в Саккаре – тут мастер, совершенно небрежно махая рукой, просто отхватывал кусок за куском от глыбы черного базальта чем-то вроде современной болгарки.

Размер и форма каменных дисков, лежащих в Каирском музее, вполне соответствует размеру диска небольшой болгарки. И это позволяет рассматривать вариант, что по крайней мере некоторые из этих дисков могли использоваться в качестве рабочего элемента дисковых пил. Но тут возникает две проблемы.

Во-первых, для обработки таких твердых пород камня, как базальт и гранит (в Египте следы дисковой пилы присутствуют на блоках прежде всего этих пород камня), диск пилы должен вращаться с очень большой скоростью. В противном случае он будет просто застревать в обрабатываемом камне. А такую скорость вращения никаким ручным способом – например, с помощью тетивы лука – обеспечить просто физически невозможно. И тут в таком случае нужно рассматривать уже машинное оборудование, вращающее диск с необходимой скоростью.

А во-вторых, не ясно как материал дисков из Каирского музея смог бы выдержать те огромные нагрузки, которые должны были возникать в этом случае. Каменные диски слишком хрупкие для этого…

Так что если эти «точильные диски» и имеют какое-либо отношение к реальным дисковым пилам древних богов, то они скорее всего являются лишь своеобразной имитацией и использовались египтянами уже больше в качестве «культовых» предметов. Впрочем, именно на такое их использование указывает то, что диски были обнаружены в захоронении и явно сопровождали умершего в Царство мертвых – туда, где продолжали править боги…

Кстати, соседство со стрелами допускает еще одну версию – диски могли использоваться в качестве боевого метательного оружия. Правда, такое оружие нам больше известно по Древней Греции – существенно более позднему периоду. Но это ведь не запрещает возможности наличия такого оружия и в гораздо более раннее время в Египте.

Тщательность исполнения дисков в этом случае получает вполне понятное объяснение – чем диск симметричней, тем легче его прицельно запускать. А постепенное уменьшение толщины диска к краям заметно улучшает его аэродинамические качества в полете. Но зачем тогда отверстие по центру?..

Стоит заметить, что в Древней Греции соревнования по метанию диска входило в программу Олимпийских игр, которые посвящались греческим богам и с богами же были связаны очень тесно. Тогда, может быть, эти диски были имитацией какого-то оружия богов?..

Но об оружии богов мы поговорим чуть позже. А сейчас перенесемся на другую сторону земного шара.

Нечто, похожее на ручные дисковые пилы типа болгарок, можно увидеть в росписи одного из керамических сосудов, который относится к культуре майя. Здесь такие пилы держат в руках некие существа, которые облачены в странные «мотоциклетные» шлемы.

Специалисты по Мезоамерике скорее всего будут склонны считать, что здесь изображены вовсе не дисковые пилы, а всего лишь морские раковины. Что ж – и это тоже не исключено. Раковины, выглядящие с определенной стороны именно таким образом, действительно в природе встречаются. Но и мы имеем право на свою точку зрения.

Тем более, что в экспозиции мексиканского Музея антропологии и истории, также относящейся к периоду майя, есть свои аналоги каирским дискам. Только «точильными» их точно уже не назовешь, поскольку сделаны они из обсидиана – очень хрупкого материала, о который что-либо точить просто невозможно. Таких дисков тут два, хотя точнее было бы сказать, что их полтора – один диск целый, а от другого, увы, утеряна поврежденная часть.

Если египетские диски лишь отдаленно напоминают современные DVD-диски, то у дисков из Музея антропологии и истории в Мехико сходства с ними гораздо больше. Размер их порядка 10-12 сантиметров, а толщина несколько миллиметров. Отверстие по центру, правда, существенно больше. Зато на поверхности диска проведены (довольно небрежно) две окружности, которые как будто очерчивают с двух сторон зону записи.

Если не обращать внимания на эти кривенько процарапанные окружности, то качество дисков просто поражает – их плоскости выдержаны идеально. И это особенно заметно благодаря тому, что эти плоскости не просто выровнены, а еще и отполированы до зеркального блеска!..

К сожалению, все подобного размера экспонаты находятся за стеклом, и проверить инструментами точность, с которой изготовлена плоскость, возможности не представилось. Но человеческий глаз – сам по себе очень неплохой измерительный инструмент. Он с великолепной точностью замечает неровности на плоской поверхности, если они там есть. Тут же – на диске – неровностей нет!..

Обсидиан – вулканическое стекло. Очень удобный материал для простой обработки, благодаря своей хрупкости. При даже не сильном ударе обсидиан раскалывается так, что образуются очень острые кромки. Ими легко разрезаются мягкие материалы – например, кожа, мясо, некоторые виды растительности. Если аккуратно, то можно разрезать материалы и потверже – типа дерева. А при развитой сноровке из обсидиана можно делать не только ножи, но и более тонкие инструменты, которые использовать на вроде тонкого лезвия, шила или даже грубой иголки.

Однако стекло есть стекло. Оно легко колется. Но колется так, что ровных плоскостей – таких, как на диске – не образуется!.. Получить простым раскалыванием куска обсидиана такую плоскость просто физически невозможно. Для этого нужны уже совсем другие технологии обработки – обсидиан для начала надо распиливать или разрезать. А потом еще и полировать – ведь поверхность диска отполирована!.. И вот тут-то как раз и начинаются весьма серьезные проблемы для принятой историками версии, что эти диски изготовлены индейцами, имевшими лишь примитивные технологии.

Дело в том, что обсидиан легок в обработке, когда используется простое скалывание материала. А вот его резка или распиловка – задача очень непростая. Твердость обсидиана весьма и весьма высокая. Такую твердость имеют, например, привычные нам стальные ножи и не самые твердые напильники. Но для обработки требуются материалы потверже – инструмент из более мягкого материала будет стачиваться сам, а не обрабатывать обсидиан.

Мы заезжали в Теотиуакане – близ знаменитого археологического комплекса – в мастерскую по обработке обсидиана. Эта мастерская находится при сувенирном магазине, и туристов туда специально завозят. Конечно, вовсе не для повышения уровня образования в деле обработки материалов, а для того, чтобы у них не совсем уж повылазили глаза на лоб от уровня цен на предлагаемые тут сувениры. Как бы то ни было, любой имеет здесь возможность увидеть собственными глазами процесс современного производства изделий из обсидиана.

Для его обработки используют твердые абразивные диски, которые вращаются с большой скоростью либо специальным оборудованием, либо (при так называемой «ручной» обработке) чем-то типа электрической дрели. При желании, если взять абразивный диск достаточных размеров и жестко зафиксировать вращающий его инструмент, можно изготовить и такую ровную плоскость, как на «DVD-диске» из музея. Но в любом случае без машинного оборудования тут не обойтись.

Так что каким именно образом (и кем – !) были получены в древности столь ровные плоскости, остается загадкой. И на мой взгляд, данные диски могли быть изготовлены непосредственно представителями цивилизации богов, а уже потом попасть к индейцам.

Сложность и трудоемкость создания подобной формы из обсидиана практически исключает версию использования дисков в качестве оружия. Никто не будет тратить столько времени и сил на изготовление по сути одноразового оружия. Ведь после первого же броска диск при падении или попадании в цель тут же расколется.

Остается лишь вариант того самого «культового» использования этих дисков индейцами. Этого как раз тем более стоит ожидать, если они попали в руки индейцев от самих богов…

Шпульки, втулки и манжеты

Неподалеку от дисков на полках Музея антропологии и истории в Мехико можно увидеть странные предметы, которые очень сильно напоминают… шпульки (катушки для ниток) в современных швейных машинках. Они даже по размерам практически одинаковые.

Однако шпульки для современных швейных машинок штампуют из пластмассы (в ХХ веке они были металлическими), а здесь – ровно та же самая форма, но из обсидиана!.. Маленькие диски  толщиной всего в миллиметр на общем цилиндре, который сделан полым и имеет ту же миллиметровую толщину стенок – и все это монолитно!..

Ни о каком ручном изготовлении и примитивных инструментах тут и речи быть не может. Трудно представить что-то иное кроме токарного станка с алмазными (или аналогичными по твердости и прочности) резцами. Вся форма «шпулек» указывает именно на такой способ изготовления. Ведь для получения столь точных круглых форм заготовку нужно вращать в строго зафиксированном положении. Для обработки твердого обсидиана нужны еще более твердые резцы. А для того, чтобы обсидиан при этом срезался, а не скалывался, нужна большая скорость вращения заготовки. Вот и получаем токарный станок в чистом виде!..

Разве у индейцев доколумбовой Мезоамерики было что-то подобное?.. Нет. Но «шпульки»-то вполне реальны!.. И найдены при археологических работах на древних объектах, а не привезены из современной мастерской. Здесь в авторстве изделий сомневаться абсолютно не приходится – они сделаны цивилизацией богов.

Еще более удивительны аналогичные предметы из другого материала – из горного хрусталя. У хрусталя твердость гораздо выше, чем у обсидиана. И резать его можно только еще более твердыми материалами. Алмазный резец тут вполне подойдет. Что-то другое – вряд ли…

Историки полагают, что «шпульки» использовались в качестве всего лишь… ритуальных украшений. Дескать, индейцы – представители знати или жречества – прорезали себе отверстие в коже под нижней губой и вставляли туда эту «шпульку». Такой вот экзотический пирсинг. Банальное назначение для предмета, изготовление которого требует таких технологий, которых у индейцев и в помине не было.

У историков вообще принято называть «ритуальными» все те предметы, реальное назначение которых они не могут объяснить в рамках принятой ими картинки прошлого…

Хотя, впрочем, индейцы действительно могли использовать «шпульки» именно в качестве украшений – дай какому-нибудь папуасу из дикого племени, обитающего глубоко в джунглях, использованную шариковую ручку, он запросто вставит ее в проколотую мочку уха или даже ноздри в виде украшения вместо простой палочки, которую он итак привык там носить.

Да и в гипотезе о ритуальном назначении историки на самом деле могут оказаться правы. Если индейцы понимали, что «шпульки» достались им от цивилизации, намного более развитой, чем они сами, то представителей этой цивилизации индейцы вполне могли посчитать богами, а доставшиеся им от богов предметы – божественными. А божественные предметы, конечно же, надо было использовать только в наиболее значимых ритуалах почитания этих самых богов.

Только вот об исходном назначении «шпулек» подобное использование не говорит абсолютно ничего.

Каково же оно могло быть?.. Тут, увы, остается только гадать.

Непосредственно форма «шпульки» больше всего соответствует некоей вращающейся составной детали какого-то сложного механизма. Но смущает хрупкость использованного материала. Из-за нее сколь-нибудь серьезную нагрузку «шпулька» выдержать не сможет. Горный хрусталь, конечно, будет попрочнее обсидиана, но все-таки не на много, и проблему он не снимает. Вряд ли боги использовали столь хрупкие изделия в своих устройствах. Все-таки «шпульки» больше похожи на имитацию действительно каких-то деталей механизмов, но сами исходные детали могли быть изготовлены из металла или других прочных материалов.

Впрочем, шпульки в швейных машинках особой нагрузки не испытывают, так что и обсидиан вполне для них можно использовать…

Кроме того, форма «шпульки» подсказывает еще один знакомый нам вариант ее использования. Если вместо ниток на нее намотать металлическую проволоку, то мы получим электромагнитную катушку – предмет, находящий ныне очень широкое применение. Полый же цилиндр по центру «шпульки» вполне подходит для размещения там металлического стержня, который позволяет улучшить магнитные свойства такой катушки. А если использовать стержень из никеля или его специальных сплавов, то такая конструкция при пропускании через катушку переменного тока соответствующей частоты будет способна генерировать ультразвуковые колебания, имеющих свой широкий спектр применения…

Близкие по форме к «шпулькам» два изделия из обсидиана лежат на полках местного музея в мексиканской Оахаке. Только здесь они имеют размер уже порядка 5-6 сантиметров в диаметре и больше похожи на обода маленьких колесиков или некие «манжеты». Рядом с ними располагается еще один предмет, похожий на какую-то «втулку». Сходство этих трех находок с деталями какого-то сложного механического устройства еще больше.

Впрочем, и для «манжет», и для «втулки» сохраняют все те же проблемы, связанные с хрупкостью обсидиана, как по изготовлению, так и по эксплуатации…

В небольшом музее, расположенном на самом входе в мексиканский археологический комплекс Тула (Толлан), есть еще более непонятная находка. Тут, среди полнейшего примитива глиняных сосудов, простейших инструментов и грубо обработанных каменных скульптур, вдруг обнаруживается странный предмет из обсидиана размером буквально 10-12 сантиметров. Качество его изготовления вновь заставляет вспомнить о высоких технологиях: форма по любому из промежуточных радиусов и граничным окружностям – как внешней, так и внутренней – выдержаны идеально. И все это вдобавок отполировано. Ничего, кроме токарного и фрезерного станка с алмазными резцами и в голову не приходит!..

Форма предмета довольно странная. Обнаруженная в Туле находка похожа, пожалуй, разве что на манжету в каком-то устройстве. Индейцам подобный предмет был явно без надобности. Разве что ставить на него посуду с округлым дном. Но подобное использование явно выходит за рамки разумного, если учесть колоссальный размер трудозатрат, который понадобился бы на изготовление подобного предмета вручную. Скорее всего, «манжету» все-таки следует отнести к древней высоко развитой в техническом отношении цивилизации богов. А индейцам она, похоже, досталась лишь по наследству от далеких предшественников.

Вполне возможно, к такому наследству относится и небольшая «шпулька» из того же обсидиана, расположенная рядом с «манжетой» (на снимке она располагается между двумя обсидиановыми ножами, в изготовлении которых индейцами сомнений не возникает). Качество ее, конечно, значительно уступает аналогам из Музея антропологии и истории в Мехико. Однако и тут впору вспомнить о токарном станке с твердым и прочным инструментом. Особенно если учесть небольшие размеры «шпульки»…

Исходным источником данных для историков о Туле (Толлане) и создавших этот памятник тольтеках в свое время послужили предания ацтеков (или астеков, как их все более предпочитают называть современные исследователи прошлого Мезоамериканского региона). Большую часть своих знаний, искусств и мудрости ацтеки приписывали именно своим предшественникам – тольтекам, считая себя их культурными наследниками.

Ацтеки буквально романтизировали тольтеков, воспевая их всевозможные таланты и достоинства. Само слово «толтек» («толтекат», «толтекатль») на науа (языке ацтеков) означало «художник», «мастер». Причем такой мастер отличался от простого ремесленника тем, что создавал не просто предметы, а фактически произведения искусства. Существовал даже термин «тольтекайотль», который понимался как «тольтексткий дух» – своеобразная совокупность наук и искусств, в основании которой лежало постоянное общение мастера-тольтека с богами. А сосредоточием и центром «тольтекайотля» как раз и считался Толлан, который археологи и историки в конце концов решили идентифицировать именно с Тулой.

Однако Тула совершенно не производит впечатления какого-то центра высоких искусств и знаний ни по своей архитектуре, ни по использованным строительным приемам, ни по качеству найденных тут предметов обихода. Другое дело «манжета» и «шпулька» из местного музея. Но эти два предмета настолько резко выбиваются из всего ряда местных артефактов, что производят впечатление совершенно чужеродных элементов.

В качестве варианта разрешения данного противоречия можно выдвинуть следующую гипотезу.

Не исключен вариант, что ацтеки получили в наследство от тольтеков довольно большую коллекцию неких весьма качественно исполненных артефактов, которые затем были вывезены из района Тулы и в дальнейшем «опознаны» в качестве созданных ацтеками, майя или других народностей, после чего и оказались на полках и в закромах музеев с соответствующими бирками. А «манжета» и «шпулька» в Туле – лишь жалкие остатки этой коллекции.

Но тольтеки не были сами авторами этой коллекции, она им также досталась по наследству – может быть, через третьи, четвертые и более руки – от древней высоко развитой цивилизации богов.

Саккарская коллекция

В археологическом комплексе Ступенчатой пирамиды в египетской Саккаре была найдена коллекция каменной посуды (кувшины, сосуды, тарелки и прочая утварь), до сих пор поражающей исследователей своим качеством. Информация об общем количестве найденных тут предметов разнится, но везде речь идет о десятках тысяч предметов!.. Эта коллекция датируется периодом не позднее I-II династии фараонов, хотя некоторые предметы из нее относят и к III династии.

Ныне коллекция разбрелась по всему миру. Часть предметов находится в Каирском музее – в том же зале, где и упоминавшиеся ранее «точильные диски», и двух соседних залах (хотя некоторые предметы выставлены и на первом этаже – практически совсем неподалеку от входа в музей). Часть – в недавно открывшемся музее Имхотепа в самой Саккаре. Есть чаши во французском Лувре, есть в Британском музее. Небольшая часть коллекции есть в Лондоне и в Музее Флиндерса Петри, который еще сто лет назад первым подметил факт наличия следов высоко технологичных инструментов на древних камнях в Египте – в том числе нашел их и на некоторых предметах из саккарской коллекции.

Один из сосудов, которые исследовал Петри, вряд ли покажется замечательным неопытному глазу. Это была простая каменная чаша. Тем не менее, исследуя чашу вблизи, Петри обнаружил, что сферический вогнутый радиус, формирующий чашу необычен на ощупь. Более тщательная экспертиза показала заметный выступ в месте пересечения двух радиусов. Это указывает на то, что радиусы были прорезаны по двух разным осям вращения.

Такая форма при имеющемся качестве исполнения требует обработки на токарном станке!.. Именно на токарном станке, а не на обычном гончарном круге, ведь речь идет в том числе об изделиях из твердых пород камня: диорита, базальта и кварца. Для их обработки помимо соответствующих режущих инструментов требуется и очень прочное закрепление в какой-то основе при очень большой скорости ее вращения.

Найденные сосуды демонстрируют просто высочайшее качество исполнения. Например, один шарообразный сосуд, выставленный в Каирском музее имеет выбранную через узкое отверстие полость так, что оказывается идеально сбалансированным на округлом основании размером не больше наконечника куриного яйца! Не будь сосуд сбалансирован, его горлышко заведомо отклонилось бы от горизонтали.

Это требует, чтобы цельный шар имел симметричную толщину стенок без какой-либо существенной ошибки! Со столь крошечной площадью основания любая асимметрия в материале, вызвала бы дисбаланс изделия, а здесь все идеально ровно. Такой навык заставляет удивленно вскидывать брови любого токаря. Сделать такое из простой глины – уже очень большое достижение. В граните – это невероятно.

Любопытно, что этот сосуд (как и другие, выставленные тут же на полках рядом) весьма небольших размеров. Сочетание строго выдержанных линий и небольших размеров создает впечатление хрупкого и совершенного изящества. И буквально в нескольких метрах от них на боковых стендах стоят обычные чаши, датируемые как тем же периодом, так и чуть позже. Качество их не сравнить. Полный примитив, как и положено древнеегипетскому обществу.

Некоторые сосуды из саккарской коллекции – высокие вазы с  длинным,  тонким, элегантным горлышком и сильно расширяющейся  внутренней  полостью, которая зачастую имеет полые заплечики. Еще не  изобретено инструмента, которым можно было бы вырезать вазы такой формы, потому что он должен быть достаточно узким, чтобы пролезать через горлышко, и достаточно прочным (и соответствующего профиля),  чтобы  им  можно было бы изнутри обработать заплечики и скругленные по  радиусу поверхности.

Во всех случаях совершенно потрясает  точность обработки; внутренние и внешние стенки практически  эквидистантны (то есть находятся на равном расстоянии друг от друга), повторяя форму друг друга, а поверхность их порой абсолютно гладкая,  без рисок, оставленных режущим инструментом. Эта эквидистантность стенок, например, хорошо видна на поврежденных со временем маленьких сосудах, которые по форме напоминают либо небольшие колбочки для химических реактивов, либо электрические лампочки. Сходство с лампочками наиболее велико у тех сосудов, которые изготовлены из полупрозрачных пород камня.