Лишь у человека волокна голосовых связок соединяются в ходе эмбрионального развития с волокнами кольцевой мускулатуры гортани…

к мифу о сотворении человека – первый экземпляр не мог говорить !!!

Известный советский исследователь В.В.Бунак приводит многочисленные аргументы в пользу того, что самые первые понятия представляли собой не строго дизъюнктивные образования, а наглядно-образные репрезентации вещей и событий, в особенности эйдетические репрезентации их изменений в ходе выполнения тех или иных действий. Он рассматривает эйдетическую память как исторически исходную форму памяти человека. Этому этапу развития, по-видимому, соответствуют звуковые образования с преимущественно размытыми характеристиками гласных и согласных, позволяющие описывать не столько различное, сколько типичное, благодаря чему они и начинаются использоваться как обозначения классов событий. От них резко отличается звуковая сигнализация об отдельных событиях, связанных с аффективной нагрузкой и жестикуляцией, а в отношении лингвистической организации полностью остающаяся на дочеловеческом уровне.

а этом есть своя логика!!! Не от излишней конкретики к обобщениям, а наоборот, от определенных обобщений в классы объектов к их конкретизации!!! Это более просто и более выгодно. Важно же передать самую суть – ядро информации, которое не требует сильной детализации… Но это сильно переворачивает весь подход к формированию абстракций как таковых!..

а ведь речь “примитивных народов” так и строится – от общего через уточняющие дополнения к конкретному (а не просто лишь “избыточное” перечисление характеристик объекта). То есть получается общий путь: от обобщению по одному принципу через дифференциацию и переупорядочение к обобщению по другому принципу.

Восприятие и запоминание речевых звуков осуществляются в общем и целом по тем же принципам, что и когнитивная переработка информации о характеристиках объектов. При этом акустические, звучащие признаки объектов могут служить как бы мостом, ведущим к их называнию. Дифференциация фонологических форм оказывается необходимой в той мере, в какой это диктуется требованиями достижения целей практической деятельности, а также наличными средствами понятийного описания предметов и событий. Ведь звуковые образования представляют в конечном счете то, что имеется в виду на понятийном уровне репрезентации. Они превращаются в слова, поскольку заменяют понятия значками, их “обо-значениями”. Между звуковым образом и понятием, формой и ее значением устанавливается зависимость, отношение взаимодействия, которое становится начиная с того момента, как они впервые объединяются в памяти, неразрывным. Это взаимодействие является одной из важнейших предпосылок повышения уровня познавательных достижений на пути к человеку современного типа. Собственно говоря. Это и есть новое качество организации психических процессов Homo sapiens .

Р.Стопа попытался реконструировать фонологические особенности речевой продукции первобытных людей на основе анализа звуковых сигналов приматов. Шимпанзе производят гласные звуки, подобные нашим… На основе этих звуков, как правило, возможна довольно уверенная классификация ситуаций. Р.Стопа пытается далее доказать, что звуковые особенности речи африканских бушменов обладают общими чертами с первичными речевыми формами, возникшими в антропогенезе… [Ему] удалось дать интересное и содержательное перечисление характерных признаков генетически ранних стадий развития речи и языка. С некоторыми модификациями они сводятся к следующему.

1. Звуковые выражения частично включены в жестикуляцию и мимику. Они зависят во времени от указаний и демонстрирующих пояснений, что доказывает недостаточную дифференцированность этих выражений для передачи всей имевшейся в виду информации.

2. В фонетике господствуют щелкающие звуки, хрипящие, укороченные гласные, а имеющие смыслоразличительное значение фонематические участки чередуются с чисто тональными вставками.

3. Одним из характерных приемов образования слов является редупликация (повторение)… Бушмены говорят о лице или о человеке “ту”, о нескольких – “ту-ту”, а о большой толпе – “ту-ту-ту”.

4. Количество слов для обозначения численных величин крайне невелико.

5. Звуковые образования тесно связаны с ситуацией, эмоцияим и наглядными особенностями описываемого сценария. В языке эве предложение “Я приношу моему отцу суп, а потом хлеб”в буквальном переводе выглядит примерно так: “Я беру суп – беру, иду, прихожу – отец мой – перед лицом – даю ему – прихожу, беру хлеб – беру, иду, рядом суп – отец мой – перед лицом – даю ему”. Обращает внимание тот факт, что по своей структуре это высказывание строится как хронологически точная последовательность сцен, каким они предстают с точки зрения действующего лица. Слова сопровождают развертывание конкретных этапов действия, синтаксические средства организации высказывания еще так слабы, что не позволяют выходить за рамки реального масштаба времени…

6. Одним из признаков примитивного языка является относительная многозначность.

7. Одно и то же слово часто выполняет несколько различных функций.

8. Мало слов, обозначающих родовые понятия.

9. Слова насыщены наглядными аналогиями.

имена богов!!!

Какие же признаки характеризуют основные тенденции развития языка к более совершенным формам? Прежде всего происходит замена грубых, трудно различимых звуковых комплексов более дробными единицами с четкими дискретными смыслоразделительными признаками. Такими единицами являются наши фонемы. Благодаря обеспечению лучшего распознавания речевых сообщений резко снижаются энергетические затраты участников процесса речевой коммуникации. Глобальная, весьма неточная символизация уступает место более дифференцированным структурам, которым соответствуют также более развитые когнитивные структуры памяти. Исчезает и повышенная эмоциональная экспрессивность, заменяясь относительно нейтральной формой выражения. Наконец, значительное развитие претерпевает синтаксическая сторона речи.

Если принять эти признаки в качестве общих характеристик эволюции речи, то достаточно отчетливо выступает принцип расщепления звукового комплекса на возможно более мелкие, но хорошо различимые единицы (о последнем “заботятся” процессы обратной связи) и образования из этих фонематических единиц все новых комбинаций звуков. Эти сочетания лежат в основе появления собственно слов устной речи. С этим связан другой исключительно важный процесс: отделение устной речи от системы аффективно-эмоциональной оценки успешности практических действий. Происходит замена непосредственной, прямой сигнализации о внутренних состояниях опосредованным символическим наименованием. Это процесс подстановки символических знаковых форм на место прямой сигнализации о внутренних состояниях – восприятии, представлениях, понятиях, оценках и схемах действия. Постепенно разрыв между речью и действием становится все больше, что находит свое отражение в возникновении собственных закономерностей оперирования словесными знаками.

что-то в этом должно быть для мифологии…

В историческом контексте описанное расщепление звуковых образований на дробные, дизъюнктивные единицы, обусловленное, в частности, дифференциацией содержания сообщений, ведет к весьма значительным последствиям. Произвольно контролируемые фонемы могут легко объединяться в новые звуковые конфигурации, причем каждая из этих комбинаций легко может обозначать новое состояние, приобрести новое значение. Другими словами, дифференциация звуковых комплексов на отдельные фонемы делает возможным конструктивное порождение знаков из ограниченного исходного набора. Речь идет в принципе о том же процессе, которые гораздо позднее (между третьим и первым тысячелетием до нашей эры) обусловил переход от использования пиктограмм, иконическо-иероглифических знаков для понятий и их комплексов, к алфавиту буквенного письма.

Формирование коммуникативных сигналов и понятийная классификация инвариантных качеств объектов вначале развиваются независимо друг от друга, поскольку они различно мотивированы: первое подкрепляется социальными отношениями с собратьями по виду, второе – обратной связью об успешном (или неудачном) преодолении проблемной ситуации. Указанное взаимодействие возникает между субструктурами памяти, опосредующими два вида опыта организма. По мере того как поведенческий опыт включается в коммуникативную сигнализацию, она становится системой знаков для обозначения понятий. Это и есть основной когнитивный источник возникновения языка.

вопрос!.. развитие человека изначально идет в группе, и успех действий напрямую часто зависит от слаженных действий в группе, так что вести речь о раздельном развитии двух процессов даже на каком-то раннем этапе вряд ли правомерно.

Неоспоримое влияние генетических изменений, видимо, объясняет тот факт, что становление речи в онтогенезе протекает в противоположном направлении по отношению к развитию языка у первобытного человека. В антропогенезе содержание языка создало его форму, в онтогенезе, напротив, форма предшествует содержанию. Судя по всему, возрастающая возможность переработки знаковой информации, обусловленная развитием кортикальных структур мозга. Приводит к настоящей потребности в речевой коммуникации еще до того, как для этого складываются достаточные когнитивные предпосылки. Это указывает на врожденную основу способности к формированию речи, причем врожденной оказывается прежде всего потребность в обмене информацией, мотивация в осуществлении коммуникативной функции речи. Первичные понятийные структуры когнитивных процессов возникают у ребенка в первые месяцы жизни в контексте выполняемой совместно со взрослым деятельности. Уже после того как становятся возможными первые, сенсомоторные в своей основе, понятийные классификации, к середине второго года жизни формируется номинативная функция слова. Только после этого начинается взаимодействие между когнитивными процессами и речевыми функциями, имеющее кардинальное значение для всего последующего психического развития ребенка. Основания для развития процессов взаимодействия познания и общения даны каждому индивиду как результат биологической и общественной истории.

если же исходить из того, что человек изначально развивался (и становился как человек) в “социуме”, то никакого “противоречия” или “эволюционной замены порядка” здесь и не будет…

Огромное количество самых различных фактов указывает практически на одну и ту же закономерность: по мере эволюционного и исторического развития преодоление трудных ситуаций все больше определяется внутренними, когнитивными процессами, а не хаотическими попытками непосредственного поведенческого решения проблемы по типу проб и ошибок.

Благодаря активному вмешательству памяти одна и та же реальная проблема может быть когнитивно репрезентирована весьма различным образом. Совершенно естественно, что, чем проще (например, обозримее) представлена проблемная ситуация, тем легче найти решение. “Легче” в смысле меньшего количества внутренних когнитивных усилий. С точки зрения описания индивидуальной познавательной активности это представляется совершенно очевидным: умного отличает прежде всего то, что он может схватить ситуацию в целом, увидеть путь, ведущий к успеху там, где для остальных решение будет скрыто множеством не связанных между собой частных фактов и обстоятельств.

Но точно так же обстоит дело и в историческом развитии. Существует тенденция, ведущая ко все более простому представлению некоторой проблемы, делающему ее доступной для решения имеющимися у субъекта средствами. Мотивом, лежащим в основе этого процесса, является стремление овладеть своим природным окружением, научиться предвосхищать будущее развитие событий, рассчитывать последствия собственных действий. В частности, для лучшей их координации с действиями других членов группы.

Сама охота требовала координации действий, что предполагает подготовку, планирование и осуществление текущего контроля за ходом выполнения этой важной совместной деятельности.

к возникновению ритуалов…

…неандертальцы хоронили своих умерших или погибших собратьев. Эти погребения содержат дополнительные, весьма различные объекты, которые могут служить указанием на то, какую роль играл мертвый при жизни. В пещере Ла-Шапель-о-Сен найдено погребение мужчины, на грудь которого положена нога бизона. Тут же находилось множество раздробленных костей зверей и кремневые орудия – забота об охотнике или запасы для будущей жизни в невидимом “потустороннем” мире. Его потребности “там” определялись по аналогии с потребностями “здесь”. Раскопки у горы Кармель в Палестине подтверждают это толкование. Нет никаких сомнений в том, что погребения неандертальцев сопровождались какими-то церемониями и ритуалами, о содержании которых мы, правда, ничего конкретного сказать не можем. При этом могли наблюдаться значительные региональные различия. Некоторые косвенные данные говорят о том, что широкое распространение имели колдовские обряды, связанные с охотой.

может быть и такой вариант – умерший забирал с собой то, что принадлежало ему. Это, в принципе, вполне сочетается с примитивным мышлением – другой человек ассоциируется со всем тем, что у него есть в некое единое целое. А нога бизона может быть лишь заслуженной долей умершего в той охоте, в процессе которой он погиб, например… Отсюда автоматически вылезает якобы связь (которой на самом деле могло и не быть) с представлениями о потребностями “там” по типу потребностей здесь…

Наиболее известным примером, однако, является культ медведя неандертальцев. Первые находки были сделаны в швейцарских Альпах на высоте 2400 м, в так называемой Драконьей дыре. У входа в эту пещеру было сложено из камней некоторое подобие подушки со стороной около одного метра. Сверху лежала массивная каменная плита. Под ней находилось несколько медвежьих черепов, повернутых в сторону входа. В глубине пещеры были обнаружены многочисленные медвежьи черепа в той же ориентации. У одного из них в отверстие над сулой была вставлена ножная кость. Объектом этого ритуала был пещерный медведь…

шикарный пример переноса субъективных оценок и установок исследователей на объект исследования, в результате чего искажается первоначальная информация до неузнаваемости!.. А ведь все может быт намного проще и без всяких “ритуалов” и “культов”: черепа служили для устрашения хищников и предотвращения их проникновения в пещеру. При этом используется вполне естественная и известная нам реакция животных – вид мертвых сородичей порождает чувство опасности…

Некоторые непонятные рисунки, например сцена из пещеры Ласко, где бизон с выпущенными кишками, нагнув рога, наступает на полулежащего человека с головой птицы, могут быть, по-видимому, связаны с обрядами инициации или подготовки выступления на охоту.

охотник мог маскироваться под птицу…

В пещере Ле-Труа-Фрер найдена вырезанная на стене и окрашенная черной краской загадочная фигура, составленная из ног и тела человека, хвоста лошади, лап медведя, бороды серны, клюва совы, глаз волка, рогов и ушей оленя… Оно буквально царит над изображенными на той же стене зверями, среди которых, кстати, можно найти корову Рентье с головой бизона. Авторы первого научного описания этих изображений отметили, что они невольно вызывают ассоциации с богом Паном из греческой мифологии, а гибрид коровы и бизона напоминает некоторые древнеегипетские рисунки. Несмотря на всю свою фантастичность, главная фигура буквально потрясает зрителя реализмом исполнения и жизненностью. Кто бы ни был здесь изображен – колдун или бог, – ясно одно: конструктивное наглядное мышление приобрело на этом этапе развития силу художественной выразительности. Это мышление, носитель которого может осуществлять мысленные манипуляции с феноменальным миром, предвосхищая получение из старых элементов нового продукта. В сфере искусства эти интеллектуальные возможности проявляются в не меньшей степени, чем в сфере технологии изготовления орудий.

откуда эта гибридизация?.. Хотя вполне может быть именно из-за “тяги к конструкторам”… Составление нового целого из известных элементов старого…

Погребения мертвых [20-30 тыс.лет назад] сопровождалось церемониями и обрядами. Идея обуздания смерти и воскрешения, судя по всему, глубоко волновала людей того далекого времени. Нам неведомы их мысли и чувства. Но то, что в древнейших эпосах мира вновь и вновь повторяется именно эта тема, едва ли является простой случайностью. Ведь в конце рассматриваемого периода – 10 тыс. лет назад – существовали устные предания, которые могли в более или менее измененной форме повлиять на первые письменные памятники человечества. Наскальная живопись и погребальные обряды указывают на бурное развитие магического мышления в системе общественных отношений, характерных для родового строя.

это подтверждается и современными примитивными народами, однако, магия имеет у них сугубо практическую направленность (не абстрагируясь от повседневной жизни). Да и трудно было бы ожидать, что в одной сфере будет иметь место стремление к удовлетворению насущных потребностей, а в другой – с каким-то болезненным упорством – идти все больший отрыв от реальной жизни… Что-то в этом явно искусственное (внесенное нашими трактовками).

Рассматривая период доминирования кроманьонского человека, нельзя не признать, что за эти 30-40 тыс. лет был достигнут больший прогресс в технологии, образе жизни и возможностях мышления, чем за предыдущие полтора-два миллиона. В ходе последующей неолитической революции, связанной с почти повсеместным переходом от охоты к земледелию и обусловившей в VIII – VI тысячелетиях до нашей эры настоящий демографический взрыв, произошло дальнейшее ускорение технологического прогресса и совершенствование структуры социальных отношений.

насчет повсеместности автор, конечно, загнул, – но мы-то знаем…

любопытно, а нет ли какой-то осмысленной связи между уже довольно высоким уровнем развития кроманьонцев и появлением богов именно в это время?.. Вмешательство в “узловой момент времени”?.. И было бы фактическое “замораживание” развития (как имело место у народов, не перешедших к земледелию), если бы развитие пошло естественным путем?.. И если какой-то качественный скачок все-таки имел бы место “сам по себе”, то в какую сторону?..

Наряду с ритуализацией важных социальных событий, существенное значение имеет прежде всего символизация, выступающая как очевидный результат рефлексирующего мышления. Тотемное животное как символ и знак единства рода и сообщества постоянно напоминает об общей истории.

настолько ли сильный это источник символизма?..

Мышление в символах и с помощью символов является уже рефлексирующим мышлением. Если тотемным животным одного племени является сокол, а другого – змея, то размышления о свойствах тотема становятся размышлениями о себе самом как индивидуальном и (в неразрывной связи с этим) социальном существе.

прежде всего социальном. Еще доминирует “мы” над “я”.

…характерные особенности архаического мышления. Первое его свойство – высокая степень слияния индивида с окружающей его природой. Непосредственная и постоянная конфронтация с силами физического мира и биологического окружения, масштабы которых превышают возможности воображения отдельного человека, создает очень эмоциональное и в конечном счете глубоко личное отношение к этим силам. Наиболее яркое выражение это находит в анимистическом мышлении, которое населяет природу божествами, демонами и духами. Действие природных сил приписывается фантастическим причинам. В соответствии с мыслительными привычками эти причины вычленяются и входят в обиход как одушевленность вещей и явлений. Древнейшие сказки доносят из седой предыстории остатки этого мышления: животные говорят друг с другом как люди, гром и молния вызываются человекоподобным существом; болезни причиняются духами; мертвые и боги бредут невидимыми путями, сохраняя, однако, мысли, чувства, желания и надежды живых.

высокая степень слияния с природой вытекает из животного происхождения человека и характерна для относительно слабого начального самосознания, ограничивающего самотрансценденцию. А наличие духов подкрепляется повседневной практикой, а не неким страхом перед природой (в противном случае животным повсюду должны мерещится духи и демоны)!!! Да и духи бывают не только злыми, но и добрыми, и нейтральными, – так что страх здесь совсем не при чем.

с животными вполне можно разговаривать, если понимать их язык. Поскольку древний человек “ближе к природе” (т.е. к тому же животному состоянию), то и представить себе возможность общения, и общаться с животными на их языке ему намного проще.

Вторая характерная черта архаического мышления выражается в высокой степени интеграции индивида и социального сообщества, интеграции личности и рода. Род указывает на происхождение. Это существенное свойство тотемистической символики и ритуалов. Общий предок выступает как источник всех предписаний и начало всех правил совместной жизни. Его установления и санкции должны быть приняты каждым, они образуют “кодекс”, закон. Эта общность истории определяет родство. Тотемный предок содействует закреплению характерных общих черт членов племени. Это усиливает вполне реальное чувство сопринадлежности, повышает готовность к отождествлению отдельного члена с сообществом. А там, где это оказывается недостаточно, начинают действовать наказания. Примечательно, что самые строгие наказания назначаются при нарушении предписаний, связанных с тотемом: чаще всего смерть или изгнание, причем обычно смерти отдается предпочтение…

это вполне могло быть использовано и положено в основу религии.

чем это принципиально отличается от современного общества, чтобы выделять это в “характерную черту”?.. Только лишь тем, что тотемы ныне заменены общественными законами и нормами?.. Важен лишь факт сильной интеграции в социум.

Третьим свойством архаического мышления является высокая эмоциональная чувствительность и аффективная напряженность.

это тоже результат животного происхождения, но и основа для магии!!!

может быть так – сначала индивидуальное и коллективное сознание идут в своем развитии параллельно, так как очень сильно взаимосвязаны. “Я” сильно привязано к “мы”. Затем индивидуальное сознание резко отрывается вперед, – коллективное просто не может двигаться вперед с такой скоростью…

Большая образность и тем самым иконическая полнота воспроизведения содержаний памяти, а также деятельности воображения является четвертым свойством архаического мышления. Реалистичность изображений в пещерах кроманьонцев имеет в данном случае познавательную основу.

не воображения как фантазии !!! Речь идет о детальном отображении реальности!!! Какая-то “иконическая полнота” – это субъективное восприятие исследователей.

…гром или наводнение считается наказанием некоего могущественного существа за оскорбление, пренебрежение или нарушение заветов. Таким образом, неизвестное становится объяснимым; неопределенность знания снимается определенностью веры. Анимистическое мышление заполняет широкие пробелы в знаниях о причинах природных явлений. Оно обеспечивает надежность поведенческих решений в таких ситуациях, где с рациональной точки зрения можно было бы ожидать от индивида полной беспомощности. Когнитивным механизмом, определяющим поведение в данных ситуациях, является умозаключение по аналогии.

прежде всего, аналогия должна иметь основу!..

почему именно наказание?.. для такой трактовки нет явной причины. Ребенок же хоть и пугается неизвестного, но не обязательно принимает это на счет своей провинности и принимает объяснение взрослых (сходство архаического и детского мышления должно быть). Так что вопрос начальной трактовки открыт…

А разве мы не заполняем пробелы наших знаний какими-то теориями, которые в дальнейшем вполне способны оказаться ошибочными?.. Материалисты же тешат себя сказкой о том, что “сознание – вид движения материи” и что “мысли порождаются нейронными структурами мозга”… Значит, мы и здесь не имеем никакой отличительной черты архаического мышления!!! Вся разница в данных вопросах заключается лишь в различии базовых мировоззрений!!!

дети верят в сказки. Но эти сказки придумывают и рассказывают им взрослые!!! Это и к невозможности архаическому мышлению придумать фантастические мифы, и к роли богов в становлении религий…

В структуре архаического мышления формируются три стратегии предсказания будущих, еще не воспринимаемых событий на основе воспринимаемых свойств. Первые две стратегии являются собственно мыслительными и различаются в зависимости от того, что учитывается или регистрируется в некоторой взаимосвязи. Третья является разновидностью подражательной стратегии.

база для практической магии. И в ней есть рациональное зерно. Она отражает объективную реальность!..

1. Индивидуальное систематическое наблюдение пространственно-временных связей и их зависимостей…

2. Вторая стратегия – умозаключение по аналогии на основе выделения сходных признаков…

3. И наконец, третья стратегия. Можно было бы сказать, что она основывается на подражании увиденному, которое может служить индикатором чего-то и тем самым служить для предугадывания будущего. С этой стратегией связаны процедуры колдовства и особенно магического действия. Можно привести бесчисленные примеры присвоения имен: имена животных, такие, как “орлиный глаз” или “проворная лиса”, должны придавать их владельцу силу, ловкость или другие способности образца, а названия цветов, используемые как имена, – красоту их носительнице. В колдовстве будущее событие даже не предсказывается, а вынуждается: жертва умиротворяет сердитых богов, и потому они “посылают” дождь или удачу на охоте.

чтобы чего-то достичь, надо это сильно захотеть и “отождествить2 себя с успехом или желаемым объектом (результатом). Практика!..

Уже первоначальное знакомство с различным характером этих трех стратегий показывает, что они в разной степени пригодны для отражения свойств реальности и для экстраполяции будущего. Тем не менее все они… содержат и рациональные элементы.