Немного о последствиях

Итак, что же получается в итоге.

В свете накопленных фактов оказывается, что всю геохронологическую шкалу, а с ней и всю историю Земли,  необходимо пересматривать «на корню». Пересматривать с позиций кардинально иного взгляда на «принцип актуализма», сопровождая все это вдобавок сменой целого ряда господствующих ныне теорий – менять теорию тектоники плит на гидридную теорию расширения планеты; менять теорию биологического происхождения углеводородов на теорию их абиогенной природы; менять принятые ныне теории происхождения целого ряда минералов (в том числе – солей) и т.д. и т.п.

Нужно проводить буквально тотальную ревизию соотнесения местных стратиграфических данных с учетом не стационарных, а сильно меняющихся во времени физических, а соответственно и геологических условий на нашей планете. При этом довольно весомое (и ранее весьма значимое) количество стратиграфических слоев, имеющих, как теперь выясняется, вовсе не осадочное происхождение, из процесса построения новой геохронологической шкалы необходимо просто исключить, попутно существенно сократив и долю неполноты геологической летописи.

Необходимо пересмотреть результаты практически всех абсолютных датировок. И прежде всего с учетом изменения скорости распада в зависимости от гравитации (если таковая зависимость подтвердится). Сделать это будет весьма не просто, поскольку соотношения для переменной скорости распада получаются существенно сложнее тех, которыми ныне оперирует методология изотопного датирования. Вдобавок, появляется еще и сильная зависимость от генезиса (истории происхождения) исследуемых образцов, поскольку скорость распада должна в таком случае и существенно зависеть от глубины нахождения в недрах планеты исходного вещества, из которого образовался исследуемый минерал – ведь чем глубже, тем меньше гравитация (и тем меньше должна быть скорость распада радиоактивных изотопов).

В соответствии с этим придется кардинально пересматривать практически все достижения палеонтологии, палеоботаники, палеоклиматологии и прочих дисциплин, занимающихся исследованием прошлого нашей планеты.

Что получится в итоге?..

Не знаю. Может для возраста Земли получится упомянутый выше миллиард лет. А может итого меньше – несколько сотен, а то и десятков миллионов лет как у лорда Кельвина…

Что в итоге останется от геохронологической шкалы?.. Какие периоды из нее выпадут, а какие останутся?.. И как изменится их продолжительность?.. Тоже не знаю.

Знаю лишь одно: возврата к библейскому варианту никак не вырисовывается.

Подобные глобальные изменения – нелегкое дело. На них еще нужно решиться…

Вдобавок дело усложняется тем, что вышесказанное носит характер все-таки лишь «академических» проблем и научного интереса. Между тем все эти смены теорий и пересмотр всевозможных шкал непосредственным образом затрагивают нашу повседневную жизнь, так как многие связанные с ними вопросы имеют в буквальном смысле слова политико-стратегическое значение.

Что значит, например, перейти от биологической теории происхождения углеводородов к теории их абиогенной природы в том виде, как следует из гидридной теории?.. Это означает автоматически признать то, что целый ряд стратегических полезных ископаемых вовсе не будет исчерпан в ближайшие 10-100-1000… лет, а представляет из себя не только восполнимые, но и практически неисчерпаемые ресурсы!.. А это влечет за собой кардинальное изменение приоритетов мировой экономики и геополитических интересов стран и их правительств.

«…если выяснится, что нефть и газ могут образовываться в исторически короткие промежутки времени из неорганического материала и запасы углеводородов практически неисчерпаемы, то на проектах по развитию альтернативной энергетики можно будет поставить крест (как, впрочем, и на мечтах о чистой окружающей среде). Это привело бы к глобальному перераспределению инвестиционных потоков – по данным ООН, в прошлом году в развитие альтернативных источников энергии во всем мире было инвестировано 140 миллиардов долларов, а в производство угля и жидких углеводородов – лишь 110 миллиардов».

Я не склонен вслед за автором столь поспешно ставить крест на экологии и на развитии альтернативных источников энергии – заботиться о них все-таки надо. Но то, что приоритеты серьезно должны измениться – несомненно.

В частности, если до широких масс, наконец, дойдет простейшая мысль о том, что всего одно крупное извержение вулкана выбрасывает в атмосферу гораздо больше углекислого газа, чем выработала вся человеческая индустрия за свою историю, то ограниченному кругу лиц будет куда сложнее набивать себе карманы за чужой счет, торгуя «квотами» на выброс углекислого газа в атмосферу.

А если правительства поймут, что температурный фон на планете зависит прежде всего от потока тепла, поступающего из недр в ходе процессов дегидридизации и расширения (по сравнению с чем деятельность людей  не дотягивает даже до комариного укуса), то они перестанут принимать глупые и популистские решения и выбрасывать огромные бюджетные средства на «борьбу с ограничением роста температуры на планете» и, возможно, направят эти деньги на что-то все-таки хоть немного более полезное.

И это – всего пара примеров «прикладных» последствий того, о чем шла речь…

Вполне понимаю, что данная книга мало что изменит, и никто тут же не побежит «разрушать все до основания», чтобы на образовавшихся руинах выстраивать что-то новое. Слишком глобальная нужна «переделочная» работа. И слишком консервативно для этого человеческое мышление.

Но если отказ от ошибочных стереотипов некогда все-таки произойдет, то в переходе к другой, изложенной здесь геологической концепции не будет абсолютно ничего «страшного». Для науки отказ от устаревших теорий и переход к новым – хоть и болезненный, но вполне естественный процесс. Процесс, вдобавок, необходимый для развития как такового.

И можно считать, что самая первая модель с опорой на тексты Ветхого Завета с шестью тысячами лет истории планеты Земля была нулевым приближением к реальности. Модель, основанная на «теории двух Чарльзов» и отводившая Земле аж четыре с половиной миллиарда лет, была первым приближением. А сейчас настало время переходить к модели, представляющей из себя следующее – второе приближение…

И пусть это «второе приближение к истине» будет не совсем таким (или даже совсем не таким), как предложено в данной книге. Лишь бы оно все-таки лучше описывало реальные факты, нежели это имеет место сейчас в рамках «общепринятых» теорий.