“Мудрый, отведал я сладостной пищи дающей волю и добрые мысли. Все боги (тут) со смертными сходятся, называя этот (напиток) “медом”. Испили мы сомы и стали бессмертными, к свету пришли мы и богов отыскали. Что нам может теперь причинить вражда? Что нам, бессмертный, нападки смертного?” (Ригведа).

Madhu, “сладкий” выжатый сок, известный как сома. Родственные слова (греч. mequ, древнеславянск. медъ, исландское mjgdr, англо-саксон. meodu) наводят на мысль о том, что частью индоевропейского культа был, возможно, хмельной медовый напиток небесного происхождения, к которому возводились религиозно значимые опьянение и производящая сила; в религии индоиранцев сома (авестийск. хаома) безусловно играл существеннейшую роль. Центральное место жертвоприношения сомы в ведийском ритуале стало причиной того, что по количеству посвященных ему гимнов его превосходят только Индра и Агни, которые и сами были тесно связаны с божественным растением и его соком. Все 114 гимнов в девятой книге Ригведы обращены к божеству Соме.

По своей популярности в Ригведе Агни, к которому обращен первый из 1028 гимнов этого собрания, уступает только Индре. Разжигание, или, скорее, постоянное возрождение этого космического или ритуального “Огня”, является темой более чем 200 гимнов… Агни не только доносит жертвы богам, но и привлекает богов к жертвоприношению… Как посреднику между царством людей и богов, Агни часто приписывается “летучесть”. Он именуется божественным орлом или соколом в “Агничаяне” (“Яджурведа”), обряде сооружения огненного жертвенника в форме летящей птицы из 10800 кирпичей.

вспомнить – “шем”, “орел” и т.п. у шумеров !!!

[курнаи, Австралия]: Давным-давно жило на земле великое Существо по имени Мунган-нгауа; оно научило курнаи изготавливать орудия, сети, лодки, оружие – словом, всем ремеслам, какие они знают. Оно также дало им личные имена, которые они носят… У Мунган-нгауа был сын по имени Тундун, который был женат и стал прямым предком курнаи. Мунган-нгауа учредил (тайное общество) Джераэйл, которое возглавил Тундун, изготовивший инструменты, носящие его имя и имя его жены. Однажды какой-то предатель нечестиво разгласил женщинам тайны Джераэйл и тем самым навлек на курнаи гнев Мунгана. Он ниспослал огонь, наполнивший все пространство между небом и землей. Люди обезумели от ужаса и забросали друг друга копьями: отцы убивали детей, мужья – жен, братья – братьев. Потом море нахлынуло на землю, и почти все люди утонули. Уцелевшие стали предками курнаи.

события до и во время Потопа…

Каждый, кто готовит жертвоприношение сомы, должен совершить дикшу. Ригведа, по-видимому, еще ничего не знает о дикше, засвидетельствованной, однако, в “Атхарваведе”, где брахмачарин, или новичок, который совершает посвятительный обряд, подтверждающий достижение половой зрелости, называется дикшита (“тот, кто совершает дикшу”)… посвящаемый претерпевает перерождение, чтобы быть достойным совершить жертвоприношение сомы. Этот обряд подразумевает предварительное освящение жертвователя, для чего последний как бы возвращается в материнское чрево.

как это “Ригведа не знает” ?..

… “Сага о Инглингах” изображает спутников Одина: “Они двигались без щитов и были разъярены, как псы или волки; они грызли свои щиты и были сильны, как медведи или быки; мужей они убивали, и ни сталь, ни огонь ничего не могли с ними поделать..” Эта мифологическая картинка была правильно отождествлена с описанием реально существовавших мужских обществ… древней германской цивилизации. Берсерки – это, буквально, “воины в медвежьих (бер) рубашках (серк)”. Это означает, что они магически отождествлялись с медведем. Вдобавок они могли иногда превращаться в волков и медведей. Мужчина становился берсерком в результате посвящения, включавшего специфические воинские испытания. Так, например, Тацит рассказывает о том, что у хаттов кандидат не стриг ни голову, ни подбородок, пока не убьет врага. У тайфалов юноша должен был одолеть вепря или волка; у герулов он должен был сражаться безоружным. Посредством этих испытаний кандидат облекался в звериный образ существования; он становился страшным воином в той мере, в какой вел себя как хищный зверь. Он преображался в сверхчеловека, ибо ему удавалось овладеть магико-религиозной силой, свойственной плотоядным… Надев шкуру, посвящаемый усваивал повадки волка иными словами, он становился диким зверем в обличье воина – неудержимым и неуязвимым. Волками называли членов индоевропейских военных обществ.

Гильгамеш, царь Урука, на две трети бог, а на одну – человек. Он подобен “дикому быку”. В начале сказания знать урука жалуется богам на Гильгамеша, чьи неугомонность и высокомерие разоряют город. Его мать, богиня Аруру, создает Гильгамешу товарища – дикого человека Энкиду, живущего со зверями в пустыне. Укрощает Энкиду и придает ему человеческий облик храмовая блудница. Затем он попадает в Урук, где борется с Гильгамешем. Борьба заканчивается вничью, и соперники становятся неразлучными друзьями.

Однажды вечно ищущий приключений Гильгамеш предлагает Энкиду отправиться вместе с ним в далекий кедровый лес и убить злого стража Хуваву. Энкиду возражает, что путь слишком далек, а Хувава – свиреп, но Гильгамеш полон решимости, и в конце концов они отправляются в путь. Предприятие оказалось успешным и друзья покрывают себя славой. Но Энкиду уже предчувствует несчастье. Когда они возвращаются в Урук, богиня Иштар замечает красоту Гильгамеша и предлагает ему разделить с ней ложе. Герой отвечает отказом, напоминая ей об участи ее прежних возлюбленных. Иштар приходит в ярость и упрашивает Ану послать священного небесного быка для нападения на Гильгамеша. Когда друзья убивают быка, боги вскипают гневом – это уже слишком. В наказание Энкиду должен умереть.

Смерть Энкиду служит исходным пунктом для включенного в эту книгу раздела – вершины и кульминации эпоса. Гильгамешу впервые пришлось столкнуться с фактом смерти, и это смутило и ужаснуло его. Надеясь узнать тайну бессмертия, он совершает долгое и трудное путешествие в поисках Утнапишти – единственного человека, ставшего бессмертным. Утнапишити рассказывает знаменитую историю о потопе. Но Гильгамеш – только человек. Он очень устал и засыпает. Утнапишти собирается отправить его назад, когда вмешивается его жена, сжалившаяся над Гильгамешем. От нее герой узнает о чудесном цветке бессмертия, который растет на дне моря. Гильгамеш его добывает; но когда он останавливается, чтобы освежиться в тихом пруду, змея уносит цветок. Потерпев полную неудачу, Гильгамеш возвращается в Урук, и текст завершается тем, что он гордо показывает свой город корабельщику Уршнаби.

[ацтеки]: [куча опасностей], которые предстоит одолеть на подземном Пути, прежде чем оказаться перед Миктлантекутли; оттуда, четыре года спустя, умерший должен пойти дальше, пока с помощью собаки, принесенной в жертву на его могиле, он не переправится через Девять Потоков, а затем и хозяин, и пес вступят в вечную обитель мертвых – Шикомемиктлан.

4 года – вот это сроки !!!

Так называемые Тексты пирамид” – это религиозные тексты, записанные на внутренних стенах пирамид некоторых фараонов пятой и шестой династий (около 2425-2300 гг. до н.э.). “Тексты пирамид” содержат древнейшие аллюзии на египетскую космологию и теологию, но изначальная их цель – обеспечить триумфальный переход мертвого фараона в его новую, небесную обитель.

Так называемые “Текст саркофагов”, записанные на внутренней стенке саркофагов, восходят к Среднему царству (2250-1580 гг. до н.э.). В них отражена “демократизация” древнего погребального обряда фараона. Как древний фараон притязал на причастность к судьбе Осириса, так теперь каждая душа надеялась достичь ритуального отождествления с богом.

развал эзотеричности…

“Текст саркофагов”: Глаза будут даны тебе, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, и рот, чтобы говорить. И ноги, чтобы ходить. Ты будешь двигать руками и плечами, твоя плоть будет крепка, твои мускулы будут послушны, и ты возликуешь всеми своими членами. Ты исследуешь свое тело и найдешь его целым и невредимым, к тебе не пристанет никакое зло… Ты поднимешься на небо и проникнешь в Подземный мир в любом обличье, в каком только пожелаешь.

“Текст саркофагов”: Хулители говорят: жилище обитающих на Западе бездонно и темно. В нет ни дверей, ни окон, ни света, чтобы осветить его, ни северного ветра, чтобы освежить сердце. Солнце не встает там, но они вечно лежат во тьме… Обитающие на Западе отсечены, и жизнь их презренна; омерзительно присоединиться к ним. Невозможно описать их существование: вовеки покоятся они во тьме.

По представлениям зороастрийцев, душа умершего пребывает рядом с телом три дня. На четвертый она предстает на суд на мосту Воздаяния (мосту Чинват), где “праведный” Рашн беспристрастно взвешивает ее добрые и злые деяния. Если добрые дела перевешивают, душе дозволяется взойти на небо; если, напротив, преобладают злые дела, то ее утаскивают в преисподнюю. Но для зороастрийцев преисподняя не вечна. В конце времен, на Страшном Суде, тела воскресают и воссоединяются с душами. Затем совершается последнее вселенское очищение, из которого все люди без исключения выходят незапятнанными и вступают в рай.

“Меног и Храт”: …в течение трех дней и ночей душа будет сидеть у изголовья, а на рассвете четвертого дня она с помощью праведного Сроша, благого Ветра, могущественного Вахрама и при противодействии Аствихада (демона смерти), злого Ветра, дэвов Фрезишт и Назишт, злонамеренных действий Хешма, злодея с кровавой дубинкой, (достигнет) страшного высокого моста Чандвар, к которому приходят все – и праведный, и грешный. И там произойдет много споров, а в желании зла Хешм с кровавой дубинкой и Аствихад, что пожирает все творения, не знают насыщения. И (это случится) при посредничестве Михра, Сроша и Рашна и взвешивании, что (осуществляет) справедливый Рашн на небесных весах… И когда душа праведного проходит по этому мосту, этот мост становится шириной в один фрасанг [расстояние взгляда], и эта душа праведного проходит (его) с помощью Сроша. И то, что являет его (т.е. праведного) благими деяниями, выходит ему навстречу в образе девушки, которая красивее и лучше всех девушек в мире.

“Меног и Храт”: И когда она (т.е. душа праведного) идет оттуда дальше, то ей встречается ароматный ветер, который ароматнее всех ароматов [ветер из рая]… и все боги и амахраспанды [бессмертные святые, шесть божеств, порожденных Ормаздом] выходят ему навстречу и спрашивают его: “Как ты пришел из того опасного, страшного и очень злого мира в этот мир безопасный и защищенный?..”

ну и характеристика мира живых!..

“Меног и Храт”: …праведным мужчине и женщине после (их) смерти приносят лучшее из яств небесных богов, и прежде всего масло… и усаживают их на (“полностью”) разукрашенный трон, так что они пребывают – навсегда и навечно – во всеблаженстве, навеки с небесными богами.

“Меног и Храт”: А когда умирает грешный, то его душа трое суток блуждает вокруг головы этого грешника и плачет: “Куда мне идти? Что мне сделать убежищем?” И всякую вину и грех, что он свершил в этом мире, он видит в эти трое суток. А на четвертый день приходит дэв Визарш и связывает душу грешника самыми ужасными способами. И при противодействии праведного Сроша он ведет ее на мост Чандвар, и тогда праведный Рашн обвиняет душу грешника в греховности. Затем дэв Визарш хватает эту душу грешника, безжалостно и жестоко бьет ее и мучает. И душа грешника громко плачет и рыдает, сильно умоляет и просит, страстно (“много”) борется за жизнь, (но) безуспешно (?). И так как ее борьба и просьбы не помогают и никто ни из благочестивых, ни из дэвов не придет ей на помощь, то (“но”) дэв Визарш в злобе тащит ее в самый нижний (?) ад… И вплоть до воскрешения мертвых и конечного воплощения (ему) надлежит пребывать в аду во зле в различных наказаниях. И (это) прежде всего – еда, которую там придется есть, а она – не что (иное), как (нечто) напоминающее кровь.

сильно!!!

Индейцы Виннебаго: …перед тобой возникнет широкая дорога. По ней ты и должен идти. Тебе кое-что встретится на пути. Возьми свою боевую дубину, нанеси удар и зашвырни это за спину. Продолжай идти и не оглядывайся. Продвигаясь все дальше, ты снова наткнешься на некое препятствие. Нанеси удар, зашвырни это за спину и не оглядывайся. Дальше ты столкнешься с какими-то животными – ты должен поразить их и зашвырнуть за спину. Продолжай путь и не оглядывайся.

первая зона…

Ты недалеко уйдешь от того места, где ты бросал животных за спину, и тут перед тобой возникнет круглый вигвам; там ты встретишь старуху… Она вскроет тебе череп, вынет твой мозг, и ты совсем забудешь о своем народе на земле и о том, откуда ты пришел. Ты перестанешь беспокоиться о близких. Ты превратишься в святой дух. Твои мысли не будут достигать до земли, ибо в тебе не останется ничего плоского.

вариант ответа на вопрос о причине отсутствия общения с миром живых…

Продолжая путь ты подойдешь к огню, который протянулся через всю землю – от одного конца до другого. Над ним будет мост, но пройти по нему трудно, ибо он все время раскачивается. Однако ты пройдешь по нему невредимым, так как рядом с тобой будут… проводники… Они переправят тебя и позаботятся о тебе… Дальше тебе выйдут навстречу духи: они проводят тебя в деревню, где живет вождь… Там ты встретишься со всеми родичами, что умерли прежде тебя. Они будут жить в большом вигваме. Туда ты должен вступить.

Томпсоновские речные индейцы, Британская Колумбия: Три стража охраняют эту дорогу, по одному на берегах реки, а третий – в конце тропинки; их обязанность – возвращать назад души, которым еще рано вступать в страну мертвых. Некоторые души проходят мимо двух стражей, но третий, самый главный из стражей, отсылает их обратно; иногда третий страж отправляет с возвращающимися душами весточку живым. Все стражи очень старые, седоголовые, мудрые и почтенные.

Полинезия (история женщины, пережившей ОСО): Покинув тело, ее дух полетел к Северному мысу и прибыл ко входу в Реигну. Там… она спустилась в пропасть и очутилась на песчаном берегу реки. Оглянувшись по сторонам, она заметила вдалеке огромную птицу, выше человека ростом, стремительно сокращавшую расстояние между ними. Это ужасное создание так ее напугало, что сначала она подумала о том, не подняться ли ей назад по крутому обрыву; но, увидев старика, который плыл в небольшом каноэ, она подбежала к нему и так ускользнула от птицы. Благополучно переправившись на другой берег и назвав имя своей семьи, она спросила старого Харона, где живут духи ее родителей… Она подошла к деревне и среди собравшей толпы нашла отца и многих других близких родственников; они приветствовали ее заунывной песней, с которой маори всегда обращаются к людям, увиденным после долгой разлуки. Но когда отец начал расспрашивать ее о живых родственниках и особенно о ее ребенке, он сказал ей, что она должна вернуться на землю, потому что там не осталось никого, кто позаботится о его внуке. По его приказу она отказалась прикасаться к пище, которую предлагали ей мертвые люди, и, не обращая внимания на их попытки ее удержать, отец благополучно провел ее к каноэ, переплыл с ней на другой берег и на прощание дал ей два огромных батата, чтобы она посадила их дома специально для его внука. Но когда она снова стала карабкаться по обрыву, за ней вдогонку помчались два духа младенцев, и ей удалось ускользнуть только тогда, когда она бросила им корнеплоды: они остановились, чтобы их съесть, а она поднялась на скалу… Достигнув земли, она полетела туда, где оставила свое тело…