Книга, написанная доктором филологических наук Абраром Гибадулловичем Каримуллиным (1925-2000 г.г.) в 1994 году, как видно из изложенного в ней материала, является итогом многолетних исследований проблемы. Но поскольку современная наука очень разрознена, мы вынуждены с сожалением констатировать тот факт, что многие публикации о результатах исследований, даже если они публикуются коллегами из одной и той же области знаний, часто или недоступны или приходят с запозданием. Мы надеемся, что у А.Каримуллина есть ученики, которые продолжат его интереснейшие исследования, в полезности которых для науки мы ни на минуту не можем усомниться.

Мы хотим напомнить, что существует такой раздел в лингвистике, который называется компаративистикой. Этот метод способен с большой долей вероятности определить взаимоотношения между двумя сравниваемыми языками.

Конечно, существуют некоторые трудности, которые не позволяют сразу же ответить на вопрос, родственны или нет сравниваемые языки или у них другие отношения заимствования или активных контактов между ними. Но для корректного сравнения можно воспользоваться следующим обстоятельством, а именно: необходимо знать достаточное количество базисной лексики, в качестве которой принято использовать 100-словный список М.Сводеша. Хотя и на этом пути исследователя подстерегает подводный камень: необходимо наличие между языками системы регулярных фонетических соответствий, причем для совпадающей базисной лексики. И здесь необходимо вспомнить, что татарский язык относится к тюркским языкам, которые входят в состав алтайской языковой семьи.

Исследователи забывают и о том, что уже 100 лет существует ностратическая теория. Можно к ней относится сугубо отрицательно, но в таком случае нигилистам необходимо объяснить наличие сходной лексики в языках шести языковых семей ностратической макросемьи. В то же время ностратическая теория может рассказать многое о жизни ностратических племен эпохи охоты и собирательства.

Возможно, пассивное отношение к ностратической теории объясняется отсутствием работ, в которых предлагалась бы гипотеза о территории, на которой возникли и долго жили ностратические племена, до того времени, когда они начали делиться и расходиться, в результате чего и возникло шесть языковых семей Евразии.

(Мы имеем некоторые идеи относительно территории появления носителей языков ностратической макросемьи. Наша гипотеза изложена в статье под названием “Этрусская проблема в Евразийском контексте (в сборнике “Схiд і Захiд у мовно-культурных зв’язках”, Київ, “Мова та Iсторiя”, 2001.). Согласно этой гипотезе, территория прародины ностратиков была в восточном Китае. Жившие на этой территории ностратические племена начали расходиться не позднее 15-го тысячелетия до н.э. Разумеется, эта дата очень приблизительная, но, по нашему мнению суть не в ней, а в том, что разделение языков началось тогда, когда их носители начали приручать домашних животных, и, наверное, в первую очередь овец и коз).

Что касается продолжения работы, которую мы комментируем, то следовало бы проверить, не имеет ли приводимая в работе А.Каримуллина индейская лексика (и не только племени сиу, но и других) сходства с другими языками алтайской семьи. Но к этому вопросу тоже необходимо подходить осторожно, т.к. только сходство в базисной лексике может добавить аргументы гипотезе о генетическом родстве рассматриваемых языков.

Задача намного облегчается, если использовать, полученные С.А.Старостиным общеалтайские этимологии, которые автор опубликовал в книге “Алтайская проблема и происхождение японского языка”. В этой книге автор пишет об очень важной, на наш взгляд, “процедуре лексикостатистической оценке степени родства сравниваемых языков”. Для этого автор процедуры – С.Е.Яхонтов, разбил 100-словный список М.Сводеша на два: 35-словный и 65-словный, причем к 35-словному отнесены “наиболее устойчивые слова”. Мы не будем приводить здесь этот список. Скажем лишь о самой процедуре. Цитируем прямо из книги С.А.Старостина, потому, что считаем, что процедура правильная и достаточно корректная: ” Если два языка действительно родственны, то процент совпадений в пределах списка 35 слов должен быть выше, чем процент совпадений в пределах остальной части 100-словного списка. Если же процент совпадений одинаков (или процент совпадений в пределах 65-словного списка больше, чем процент совпадений в пределах 35 слов) – то сходство между языками случайное (т.е. налицо либо случайные совпадения, либо результат активных контактов и заимствований)”

К сожалению, в индейской лексике, приведенной в работе А.Каримуллина, есть только восемь слов (в действительности, не так уж мало), которые относятся к 35-словному списку С.Е.Яхонтова. Это:

1) кровь (яз. сиу дакото )- Kan; тюрк. – Кан – кровь;

2) Я – ( сиу дакото) – Mi ; тюрк. Мин – я ;

3) рука ( майа ) – К улл – поднять руку; тюрк.- Кул -рука;

4) зуб (майа) – Ti – кусать; тюрк. tis, dis – зуб;

5) луна (майа) – U; тюрк.- ay (Ай) – луна;

6) знать (майа) – Bil; тюрк.- belgu (белу);

7) два (майа, сиу дакото) – Ike, ik; тюрк. Ике – два;

8) сжечь (в списке С.Е.Яхонтова – огонь) (кечуа) – Por; тюрк. ort – сжечь.

 Рассматривая этот список “наиболее устойчивых слов”, было бы ошибкой не сравнить его с общеалтайскими этимологиями С.А.Старостина. Возможно, эти формы существуют в других алтайских языках (не исключено, что эти формы еще более древние, чем эпоха общеалтайского единства). Проверка сказанного дала такие результаты: для слова “кровь” общеалтайской (далее ОАlt) формой является форма N 151 (у С.А.Старостина ) * k’uana -кровь, кровеносный сосуд (близкое к этой форме слово есть в тунгусо-маньчжурских языках (далее ТМ яз.); слово “я” в форме mi, совпадает с ностратической праформой из словаря В.М.Иллича-Свитыча “Опыт сравнения ностратических языков”, N299, которая существует в языках четырех ностратических языковых семьях; и еще только одна OAlt форма, которая совпадает с формой языка кечуа; это N23 – * p’orY – “огонь, пылать”; такая форма существует в тюркских, монгольских, корейском и японском языках (удивительно то, что она встречается и в некоторых европейских языках.

В заключении мы можем сказать о том, что, вне всякого сомнения, лексика американских индейцев, которую мы рассмотрели, совпадает с лексикой алтайских языков, а точнее с лексикой языков тюркской группы. Но говорить о их генетическом родстве мы пока не можем, поскольку не в состоянии, за неимением лексического материала языков американских индейцев, провести полномасштабную лексико-статистическую оценку степени родства.

Создается такое впечатление, что племена будущих индейцев отделились от общеностратического единства (которое проживало, по нашему мнению, на восточных склонах Тибета) еще в эпоху охоты. Это и естественно, т.к. это были племена охотников, которые на протяжении нескольких тысячелетий охотясь на зверя, “двигались” за отходящим на север ледником. А начинать свой путь в Поволжье они не могли, поскольку тюрки не могли жить отдельно от других племен, носителей ностратических языков. Кроме всего прочего, движение в сторону восточной оконечности Евразии не могло быть позже 15 тысячелетия до н.э. (хотя эта дата тоже условная).