На Армянском нагорье почти на каждом шагу можно встретить следы изумительной работы древних каменотесов. Большие сглаженные поверхности скал, высеченные площадки, лестницы, террасы для насаждений (как в крепостях Бостанкая и Мазгерда) и гигантские ступени, достигающие иногда одного метра высоты, красноречиво свидетельствуют о том, что работа над камнем была для урартов привычной. Огромные ступени вызвали в научной литературе ряд разноречивых мнений, получив даже название «иррациональные лестницы».

Леонард, изучивший подобные памятники в Пафлагонии, высказывал предположение, что эти ступени имели культовое значение и считалисьступенями лестниц, ведущих к трону божества, находящегося на горе. Леман-Гаупт разделял мнение Леонарда, хотя некоторым памятникам этого рода он приписывал и практическое значение.

Изучение древних крепостей показывает, что эти ступени имели в большинстве случаев строительное значение: на них возводилась кладка стен крепости или укладывались камни облицовки. Таково назначение ступеней Ванской скалы, Топрах-кале и Хайкаберда. И.А. Орбели по этому поводу писал: «Если же стену предстояло класть на склоне горы, то высекались соответственные ступени в виде лестницы, для каждого ряда кладки по ступеньке, то в ширину всего ряда кладки, то весьма узкие, так что камень ложился на ступень только одним своим краем; вследствие этого склоны всех трех указанных возвышенных пунктов, – Топрах-кале, пожалуй, менее других, – сплошь покрыты такими ступенями, которые на южной стороне Ванской скалы тянутся на головокружительной высоте; тут, кстати, над самым обрывом видна и халдская башня, еще стоящая на этих ступенях; ступени прекрасно видны и на северном склоне скалы Ванской цитадели, в этой части особенно пострадавшей. Эти ступени – ценный материал, на основании которого можно восстановить и направление стен и их конструкцию».

что-то напоминает Перу…

Если эти высеченные в скалах лестницы, оказывается, имели строительное назначение, то к памятникам культового характера можно отнести ниши, высеченные в скале, на внутренней поверхности которых вырезался клинописный текст религиозного или реляционного содержания. Эти ниши назывались урартами «воротами бога» и обозначались в клинописи идеограммой «ворота». Они бывали больших размеров. Так, знаменитая ниша «Дверь Мхера», содержащая религиозный текст Ишпуини и Менуа… достигала высоты 51,8 м; к ней вела лестница, а у подножия скалы было устроено подземное помещение культового назначения.

В горах между озерами Ван и Урмия, неподалеку от сел. Салхане, на р. Каперсу, находится вторая ниша этих же урартских царей («Дверь Ашрута»), также с религиозным текстом; она имеет вид прямоугольника высотой 4,10 м и шириной 2,61 м; к нише ведет лестница из семи ступеней.

В Мазгердской крепости, в нише, где помещена клинообразная надпись Русы II, есть дверь, ведущая в обширное помещение, высеченное в скале. Надо указать, что ниша в Мазгерде не прямоугольной формы, а имеет в верхней части закругление, в чем усматривалось западное влияние. Но для такого предположения у нас нет никаких оснований, так как полуциркульную арку имело здание, изображенное на бронзовой пластинке, а также ниши северного склона Ванской скалы, в которых были установлены каменные стелы с летописью Сардури, сына Аргишти. По своим размерам эти памятники были очень внушительными: правая ниша со стелой достигает 8,19 м высоты при ширине 2,52 м, а левая, без стелы, имела высоту около 6,50 м и ширину 2,74 м.

Среди урартских памятников, связанных с обработкой скал, особой славой пользуются искусственные пещеры и обширные помещения, высеченные в Ванской скале…

Наиболее замечательные искусственные пещеры находятся на южной стороне Ванской скалы. В юго-западной ее части расположена группа из трех помещений, высеченных в скале, известная как «Хорхорские пещеры», а в научной литературе называемая «комнатами Аргишти». С верхней площадки скалы к пещерам вела лестница, ныне сильно разрушенная.

Первое из помещений этой группы представляет небольшой грот с каменной скамьей, из которого открывается вид на южное и юго-восточное побережье Ванского озера.

Справа от входа в грот скала тщательно сглажена и имеет довольно глубокую нишу, в которой некогда находилась плита из камня или металла, покрытая клинописью. Возможно, текст этой плиты был началом большой клинообразной надписи, высеченной на скале справа от ниши. Надпись, составляющая восемь столбцов, является одним из важнейших урартских эпиграфических текстов; она содержит описание событий четырнадцати лет царствования Аргишти, сына Менуа (так называемая Хорхорская летопись). Три столбца надписи помещены на скале, над лестницей, ведущей к главной пещере, а остальные пять – ниже, перед пещерой и над входом в нее…

Вход, обрамленный текстом летописи, ведет в обширный, высеченный в скале зал вышиной 3,5 м, с плоским потолком, около 10,5 м длины ибл ширины. Стены зала имеют десять ниш, наподобие окон, и вырезанные фигуры (глубиной 0,01 м) в виде квадратов с вогнутыми во внутрь сторонами (шириной 0,31 м), с глубокими углублениями в центре, которые были, вероятно, заполнены плитками из цветного камня или металла; высказывалось также предположение, что в углубления вставлялись металлические светильники.

В левом углу длинной стены высечены ступеньки, служившие, по мнению Шульца, для размещения каких-то предметов. В полу, около средней части стены, под двумя нишами, имеются два углубления (глубиной 0,02-0,03 м), первое – прямоугольное (2,07×2,60 м), второе – квадратное (со сторонами 1,11 м).

К большому залу примыкают четыре комнаты, не связанные друг с другом и имеющие в стенах ниши, подобные тем, что в центральном зале.

В северо-западной комнате обнаружен колодец, забитый щебнем. Было высказано предположение, что он был подземным ходом к воде или же связывал помещение с третьей из хорхорских пещер, находящейся непосредственно под большой пещерой. К малой Хорхорской пещере вела лестница, начинавшаяся от грота, ныне почти совершенно разрушенная. Малая Хорхорская пещера состоит из продолговатого зала длиной 12,68 м, шириной 2,90-3,09 м и высотой около 2,10 м. В северной стене зала высечены четыре крупные ниши, пол которых возвышается над полом основного помещения примерно на 0,20 м.

Вторая большая группа искусственных пещер находится в средней, самой высокой части скалы, неподалеку от надписи Ксеркса. Здесь в скале вырублена большая площадь, открытая с южной и восточной сторон, с запада и севера ограниченная высокими отвесными стенами среза скалы. В севернйо стене есть вход, ведущий в обширные помещения, известные под названием «Нафт-кую», или «Нефтяной колодец».

Фасад пещеры офрмлен в виде большой ниши шириной 24,90 м и высотой 8,60 м, причем над дверью вырублено окно. Поверхность скалы у входа сильно повреждена, никаких следов надписей или рельефов не обнаружено.

А вот это как раз странно для урартов и их предшественников, которые все были любителями писать «здесь был Вася»…

Первый зал шириной 7,27-7,28 м, при длине 12.40-12,42 м и высоте 7,90 м, имеет потолок наподобие коробового свода. В верхней части стены, у начала свода, можно видеть рельефный орнамент из ряда полукружий; этот же орнамент есть и на камнях, найденных Н.Я. Марром при раскопках дворца на Топрах-кале.

Обращает на себя внимание тщательность отделки стен помещений «Нафт-кую» и правильность углов большого зала.

Двери длинной стены ведут в два помещения: в левое, с двумя нишами, и в правое, с тщательно отшлифованными стенами, украшенными рельефным орнаментом, таким же, как и в первом зале.

В северо-западной стене этой комнаты вырублена ниша с уступом. Короткие стены большого зала имеют по одной двери, левая от входа в пещеру ведет в небольшую комнату прямоугольной формы, правая же – в комнату, так и оставшуюся неотделанной.

В северо-западной стене искусственной площадки высечен второй комплекс помещений, называемый «Ичкала». Помещения «Ичкала» по своему плану отличаются и от «Нафт-кую», и от верхней Хорхорской пещеры тем, что мелкие комнаты группируются не вокруг первого большого зала, а вокруг двух зал.

Первый зал не совсем правильной формы (длина 9, 28-9,38 м, ширина 5,49-5,97 м) имеет потолок, передающий коробовый свод; потолок второго зала, меньшего по площади и высоте (6,30 х 4,33 м), плоский. К первому залу примыкают две боковые комнаты, ко второму – три; из них две боковые имеют уступы, возвышающиеся на 0,19 м над полом.

Особый интерес представляет третья, примыкающая ко второму залу комната, лежащая на оси входа. Она прямоугольной формы (длиной 4,80-4,82 м. шириной 2,60-2,71 м), и в северо-восточной стене у нее есть возвышение в 0,87 м, на которое ведет лестница из трех ступеней. В возвышении вырезано правильной формы углубление (длиной 1,67 м, шириной 0,88 м), а под ним, в стене, круглые отверстия диаметром 2 см, в которых, по-видимому, закреплялись украшения стены; такие отверстия имеются и во втором большом зале.

Пещера «Ичкала» сохранилась хуже других, она вся покрыта трещинами, и только при внимательном осмотре можно заметить тщательно выполненную древнюю отеску и шлифовку ее стен.

Ниже площадки, куда выходят пещеры «Нафт-кую» и «Ичкала», находится еще одна искусственная пещера, состоящая из зала не совсем правильной формы (длиной 3,44-3,71 м, шириной 1,92-2,02 м, высотой около 2 м), с тремя глубокими пищами, также неправильными в плане.

Восточнее описанных пещер, неподалеку от Тавризских ворот, ведущих в цитадель, находится еще одна группа комнат, высеченных в скале, которую ванцы называли «Большой пещерой».

Перед пещерой высечена обширная площадка, на которую сверху вела величественная лестница шириной около 2 м, от которой сохранилось 25 ступеней. Фасад пещеры тщательно сглажен и имеет карниз в виде уступа; к двери ведет лестница, по бокам которой, по линии фасада, сделан уступ (завалинка) шириной 0,65 м. Дверь открыта в большой зал (длиной 9,34-9,42 м, шириной 6,17-6,18 м, высотой 5,95-5,99 м). К залу примыкают три другие комнаты, две боковые – вытянутой формы с дверьми в длинной стене, и третья, расположенная против входа, с возвышением в западной стене, на которое ведет лестница.

На северном склоне Ванской скалы есть только одна искусственная пещера, представляющая обширный зал (длиной 20,46 м, шириной 7,81-7,95 м, высотой 2,53 м), с широким входом (8,48 м), в проеме которого помещена клинообразная надпись Менуа, сына Ишпуини.

Относительно назначения этих искусственных пещер до сих пор еще нет единого мнения. Моисей Хоренский, описывая строительство Шамирам в Ване, рассказывает, что в твердой скале были высечены «различные дворцы, покои с почивальнями, казнохранилища» (I, 16). Леман-Гаупт сначала отвергал предположение, что они служили

гробницами урартских царей, но потом стал склоняться к этому мнению. Возможно, искусственные пещеры могли быть различного назначения и что среди них есть как помещения религиозно-культового назначения (храмы), так и погребального.

К числу погребальных относится комплекс скальных помещений, открытых в 1916 г. А.Н. Казнаковым в Ванской крепости, около арсенала. Проем с углублением для дверной оси во внутренней его части вел в квадратное помещение около 20 кв. м площадью и высотой в 2,55 м. В левой от входа стене помещения на некоторой высоте от пола находился вход в две небольшие комнаты. Первая из них, прямоугольная в плане (длиной 4,76 м, шириной 1,42 м, высотой 0,95 м), в которой можно передвигаться только ползком, имела плоский потолок, а следующая – куполообразный. Вторая комната оказалась весьма интересной; на уровне пола соседней комнаты она имела вырез для закрепления плиты, служившей ей полом и перекрывавшей подполье, из которого вел ход в небольшую камеру (шириной 1,07 м, высотой 0,85 м), принятую исследователем за тайник. Характер этих небольших помещений позволяет присоединиться к мнению А.Н. Казнакова, считавшего описанную им ванскую искусственную пещеру погребальной. Саркофаг в ней находился, по-видимому, в подполье, в то время как в «Большой пещере», «Ичкала» и «Нафт-кую» саркофаги могли устанавливаться на возвышениях.

В середине XIX в. на правом берегу Аракса, напротив поста Алишар (ныне Нахичеванская АССР), была случайно открыта гробница, высеченная в скале, относящаяся к урартскому времени. Она состояла из двух помещений: небольшой передней комнаты с потолком в виде коробового свода и погребальной камеры с плоским потолком и прямоугольными нишами в стене. В этой гробнице были найдены несомненно урартские бронзовые изделия – фигурки птицы с человеческим торсом и головка быка, служившие украшениями котлов. Оба эти предмета поступили в 1859 г. в Эрмитаж.

Подземное помещение в северо-западной части Топрах-кале несколько отличается от описанных помещений Ванской скалы и представляет, возможно, пещерный храм. С поверхности Топрах-кале по крупным ступеням можно спуститься на площадку, откуда вход ведет в подземное помещение. Чтобы попасть туда, надо пройти наклонный коридор (шириной 2 м и высотой 2,75-3 м), имеющий лестницу в 56 ступеней. Небольшие световые отверстия освещают большую комнату, высеченную в скале и имеющую в полу прямоугольное углубление, которое Леман-Гаупт считал бассейном.

Леман-Гаупт, описывая пещерные помещения Вана, связывает их с аналогичными памятниками Малой Азии (Пафлагонии, Фригии), Греции и Палестины и видит в этом еще один довод, подкрепляющий положение о западном происхождении урартов. Рассматривая связь палестинских гротов с урартскими, Леман-Гаупт указывает на разницу их планов. В палестинских гротах, часть которых Бранденбург относит ко времени около 1300 г.до н.э., мелкие комнаты группируются вокруг второго большого зала, а не первого, как в большинстве ванских пещер. Только в «Ичкала» имеются два зала, из чего Леман-Гаупт сразу же делает вывод о том, что «Ичкала» относится к более раннему, доурартскому периоду, а это вряд ли можно считать правдоподобным.

Правильно сопставляя ванские искусственные пещеры с малоазийским материалом и приводя сравнительный материал по пещерным помещениям Египта, Этрурии, Греции, Финикии и Палестины, Леман-Гаупт совершенно игнорирует большой иранский материал, близкий к урартскому по времени. Но, несмотря на все это сходство, пещерные помещения Вана имеют много самобытных черт, связанных с урартской наземной архитектурой, и помогают нам даже в некоторой степени ее реконструировать. Так, потолки пещерных залов, как было указано, воспроизводят потолки урартских построек – плоское перекрытие бревенчатым накатом или же коробовые кирпичные своды.

При изучении религии Ванского царства мы располагаем двумя основными видами источников. Первый из них – урартские клинообразные надписи, второй – изобразительные памятники, в которых нашла отражение не только официальная урартская религия, но и народные верования, не упоминаемые в клинописных текстах. Поэтому только совместное изучение этих двух видов источников может дать правильное представление о религии Ванского царства в целом.

Сведения клинообразных надписей весьма ограничены: в них называются имена богов, рассказывается о сооружении храмов, перечисляются жертвоприношения. Тексты собственно религиозного характера, как мифы, молитвы, магические заклинания, нам еще неизвестны. Культовые предметы и изображения дополняют сведения письменных источников и открывают некоторые стороны религии, о которых умалчивается в надписях.

Урартские клинописные тексты в начальных строках содержат обычно обращение к богу или к богам. На их основании можно заключить, что главным урартским богом был Халди, к которому обращено громадное большинство надписей. Сведения о военных победах урартов принимают часто форму реляции царя богу Халди.

Во многих клинообразных надписях наряду с именем Халди упоминаются имена богов Тейшебы и Шивши, выделявшихся вместе с Халди из среды остальных богов. Они представляют для нас исключительный интерес, так как сочетание трех указанных богов отображает культурно-исторические связи Урарту.

Дело в том, что для Тейшебы (бог бури и войны), тесно связанного с малоазийским богом Тешубом, так же как и для Шивини (бог солнца), в урартском письме использованы ассирийские идеограммы богов Адада и Шамаша, в то время как имя Халди всегда выписывается фонетически. Из этого факта можно заключить, что бог Халди был местным, исконным урартским богом, по всей вероятности, богом одного из племен, вошедших в Урартское государство. Очень вероятно, что он приобрел свое исключительное значение еще до введения в Ванском царстве ассирийской письменности.

С этим исконным урартским богом были связаны Тейшеба, малоазийский (хуррито-хеттский) бог, и Шивини, воспринявший символы месопотамской (ассиро-вавилонской) области. Таким образом, эти три бога в некоторой мере отражают три культурно-этнических элемента в религии Ванского царства.

Следует отметить, что бог Халди почитался также и в пограничных районах Ассирии. На это указывают такие ассирийские теофорные имена, как Халди-насир (Халди-хранитель), Халди-ибни (Халди создал), Халди-этир (Халди спас), Халди-илаи (Халди – мой бог) и др., обнаруженные в деловых документах и письмах.

Среди лапидарных надписей из Ванского царства особое значение для изучения урартской религии представляет надпись в нише скалы около Вана, так называемая «Мхер-Капуси» («Дверь Мхера»), повторенная дважды и с незначительными вариантами.

В этом тексте, восходящем к концу IX в., приводится перечень имен урартских богов с указанием полагавшихся им жертв (быков, коров, овец), ярко иллюстрирующий связь официальной религии Ванского царства с его государственной структурой. В состав урартского пантеона вошли также боги завоеванных областей и городов, боги соседних народов и боги, связанные с тотемистическими и анимистическими представлениями.

В Урарту в жертву приносились животные; у нас нет сведений о растительных жертвоприношениях, как в Египте. В одной из кладовых Кармир-блура было обнаружено громадное количество пережженных костей крупного и мелкого рогатого скота. Обработка их, произведенная С.К. Далем, установила, с одной стороны, отсутствие костей черепов и нижних частей конечностей, а с другой – наличие костей молодых особей (в возрасте нескольких дней), употребление которых в качестве пищи было бы весьма нерациональным. Вероятно, эта масса костей являлась остатками жертвоприношения. С этим согласуется отсутствие черепов и нижних частей конечностей, остающихся при шкуре жертвенного животного, что иллюстрируется большим этнографическим материалом. Наличие костей молодых особей также соответствует жертвенным ритуалам, по которым обязательны приношения молодых, недавно родившихся, телят, козлят и барашков. Об этом говорится в вавилонских и ассирийских ритуальных текстах.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Скляров Андрей Юрьевич

Андрей Скляров

Писатель, исследователь, путешественник.
Основатель и лидер проектов "Лаборатория альтернативной истории" и "Запретные темы истории". Подробная информация

Все работы

Добавить комментарий

Такой e-mail уже зарегистрирован. Воспользуйтесь формой входа или введите другой.

Вы ввели некорректные логин или пароль

Извините, для комментирования необходимо войти.

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: