Среди посвящений Асират важное место занимали предметы фаллического культа. Ее синоним – ашера, – столб, дерево (символы богини Неба). Судя по связи Асират с землей и водой (морем), она принадлежит, как считается, к самому древнему слою общесемитической религии и мифологии. В городе Эбла, в частности (III тыс. до н.э.), Асират имела статус «богини Эблы», т.е. верховной богини этого древнейшего семитского города-государства.
Примечательно, что в различных угаритских мифах (в Угарите Анат почиталась более, чем Асират) неоднократно подчеркиваются ее конфликтные отношения с протоханаанейским богом Балу (в частности, она жаждет его любви, но он насмехается над нею)…

Как богиня войны, Астарта (Асират) воспринималась вследствие ее идентификации (отождествления) с аккадской Иштар. Так, в договоре ассирийца Ассархаддона с царем Тира Астарта, подобно Иштар, – богиня войны: «Астарта да сокрушит в страшной сече ваш лук». Священными животными Астарты, как и у Иштар, считались лев и голубь. Отождествлялась Астарта и с Анат.

Многочисленные фигурки Асират (Астарты, Иштар) были найдены при раскопках в наслоениях Израильского периода. Так, бронзовая статуэтка сидящей богини ханаанейского типа найдена на ритуальной площадке XI в. до н.э. в Ацоре. В Ветхом Завете имя «Ашторет» упоминается довольно часто. Слово «ашторет» (как имя нарицательное) обозначало у евреев Ханаана приплод в стаде (функция плодородия), (Втор.7.13;28.4,18,51).
Считается, что культ Ашторет в Израиле обусловлен влиянием Астарты Сидонской. Однако, в тексте ритуала (KTU 1.23), связанного с Асират из Угарита, говорится: «На огне семь раз отроки варят козленка в молоке». Этот же ритуал, связанный с плодородием, в Угарите совершался и в честь Рахмайу-Анат (в тексте мифа говорится, что и для Асират, и для Рахмайу одновременно сварили козленка). Именно этот Угаритский ритуал обусловил требование Ветхого Завета: «Не вари козленка в молоке». Алтари Астарты, воздвигнутые царем Соломоном, разрушил лишь Иошияру. Известны города, названные в честь богини, например, Астарот или Аштарот-Карнаим в Заиорданье (Быт.14.5), города рефаимов, служителей богини плодородия.

«Не вари козленка в молоке», т.е. не поклоняйся Астарте.

Обнаружены посвятительные надписи (Телль-Микне, VII в. до н.э.) с обращениями к Асират. Надписи (и остраконы), недавно открытые (VIII в. до н.э.) в Кунтиллет Ажруд, в юго-западной части Негева; и в Кирбет эль-Ком, в предгорьях Иудеи; где упоминаются различные ипостаси Господа «Яхве Шомрон (Самарийский, – в Ветхом Завете это – Телец Самарийский) и его Ашера», «Яхве Теман и его Ашера», «Яхве и его Ашера», – указывают на то, что в доиудаистическую эпоху отождествления бога Эла и Всевышнего евреев, Ашера (Асират, Астарта), жена Эла, выступала и в качестве супруги «Яхве».

Любопытная идея…

В борьбе за власть, утраченную Илу, первым одерживает победу бог Йаму («море», хан., ивр.) – владыка водной стихии, разбушевавшегося водного хаоса. С Йаму связывались штормы, ураганы и землетрясения (он, как Посейдон, – «колебатель земли»). Бога Йаму обычно сопровождают морские чудовища: левиафан, дракон и др.
Бог моря жесток и деспотичен, он обложил данью всех побежденных им богов. На один из советов богов Йаму присылает послов с категорическим требованием о полном, рабском, подчинении ему бога Балу. Не питающий симпатий к Балу, сыну Дагона, бог Илу, глава совета, санкционирует обращение Балу в рабство («дискриминация» Балу проявлялась и в запрете Илу на строительство дома (дворца) для Балу, в то время как все прочие боги, дети Илу и Асират, уже обладали дворцами (дворец – символ власти)). Однако это решение реализовать уже невозможно: к этому моменту Балу – могучий бог и великий боец, – бог-громовержец «Алиййяну-Балу» – «Силач Балу». При первом столкновении, потерпев сокрушительное поражение и подчинившись, «Скачущий на облаке» не смирился и при поддержке пришедших ему на помощь Хусара («друга и товарища Балу») и богини-воительницы Анат (как и Балу протоханаанейских, не семитских богов), одолел бога моря, предварительно убив его стража-левиафана (то же произошло и в Индии, где древние дравидийские боги в конечном итоге, практически, «взяли верх» над богами арийцев-завоевателей).

Все-таки сведения дворца лишь к «символу власти» не дотягивает до статуса камня преткновения и причины конфликта (если дворцы есть у многих, то это – уже не символ власти).

В древнееврейской доиудаистской традиции Господь Бог, подобно Балу, борется с водной стихией Йаму и одерживает победу над ней и левиафаном. Описание этой победы Господа, по-видимому, вошло в песнь Моисея (Исх.15.8): «От гневного дыхания Твоего взгромоздились воды, стали, как стог, струи, смерзлись (от страха) пучины в сердце моря (Йаму)». Древность этой песни доказывается не только архаичностью языка, выявляемой при сопоставлении ее лексики с лексикой других частей Книги Исхода, но и большой тематической близостью к мифам Угарита, где победа Балу над Йаму описывается в сходных выражениях. Этот же мотив звучит и в псалме (Пс.88.7): «Ты владычествуешь над яростью моря (Йаму); когда вздымаются волны его, ты укрощаешь их». Воля Господа непреложна (Иов (38.8-11)):

«И Я объявил о нем Мой закон,
И поставил засовы и створки,
И сказал: доселе придешь и не более,
И здесь будет остановлена надменность твоих волн».

Отправление культа Балу, как бога, стимулирующего урожай, включало элементы эротической вакханалии (Балу первоначально – податель влаги и бог-рапаит (целитель растений), исполнитель воли богини Неба, Великой матери, ее ранняя ипостась; и его культ – компонент почитания раннеземледельческой богини-матери). Поэтому при храмах Балу обычно практиковалась культовая проституция, а во время обрядов и процессий в честь Балу (Ваала) жрецы и фанатики в экстатическом исступлении наносили себе раны.

По-видимому, уже в первой половине II тыс. до н.э. Балу являлся олицетворением и производительной мужской силы (в образе быка он вступает в связь с богиней Анат); его символ – фаллос. Круглый, рогатый головной убор (шапка), в котором обычно изображен Балу, заканчивается фаллическим навершием. Известны изображения Балу в облике быка (идол с головой быка и знаком фаллоса на лбу), а также война, поражающего землю молнией-копьем (стела из Угарита; первая половина II тыс. до н.э.; белый известняк). Главный храм Балу, вероятно, находился на горе Цафон, хан. (гора Касия, греч.; «Хаззи», хет.; совр., – «Джебель-Акра») еще в эллинистическую эпоху, когда Могучего Балу («Алиййяну-Балу») почитали как Зевса Касия. В Угарите Балу (Баал-Хаддад), возможно, уже к середине II тыс. до н.э., занимал центральное место (как царь богов) в пантеоне, хотя иногда, по традиции, и подчинялся главе совета богов Илу (согласно мифологии).

Как известно, Вельзевул (Ваал-Зевул, Баал-Зебул), упоминающийся в Ветхом Завете под именем «божества Аккаронского» (4Цар.1.2), в качестве «Повелителя, царя, мух»; представляется как демоническое существо, верховный вождь адских сил, «князь бесов», в силу новозаветных, евангелических, воззрений. Имя «Вельзевул» переводчик и комментатор Библии Евсевий Иероним (1V-V вв. н.э.) связывал с Баал-Зебулом, как с богом ассимилировавшихся филистимлян, а Д.Э. Райт (Библейская археология) интерпретировал как «Возвышенный господин»…
Древние евреи связывали с образом мухи не только Баал-Зебула (на иврите «муха» – (зебуб), а слово (зебул) означает «храм, дом»), но и таких врагов Всевышнего, как Молох (Эл, Баал-Цафон, Мелькарт) и Левиафан (Йаму)…
Имя бога: «Баал-Зебул» – «Владыка дома, храма», хорошо ассоциируется с наименованием и содержанием Угаритского мифа «Дворец для Балу», выстроенного на горе Цафон (этот дворец, дом Балу, очевидно, являлся древнейшим храмом этого божества в Ханаане). Выдающийся специалист по мифологии Ханаана И.Шифман полагал, что «Баал-Зебул» – одно из многих имен Баал-Цафона, Ваала (Баал-Хаддада), сильнейшего из богов, «скользящего на облаке князя».
Образ Баал-Зебула, как «мушиного бога», защищающего людей от укусов мух, по-видимому, являлся одной из ипостасей царя богов Балу. Еще во времена израильского царя Охозии (851 г.до н.э.) Баал-Зебул был почитаем не только ханаанеями (центральный культ бога был в городе Экрон), но и древними евреями: царь Охозия обращался за оракулами к Баал-Зебулу (Ваалу), (4Цар. 1,2,3,6). Согласно Филону Библскому, в эллинистический период (49-1.с149) Балу отождествлялся с Зевсом, тоже громовержцем и тучегонителем, царем богов, не только как Зевс Кассий, но и как «Апомийос» – «Отвратитель мух». Зевсу в этом качестве приносились жертвы в Актийском храме.
Следовательно, в первой четверти I тыс. до н.э. и ранее древние евреи, хаибири, считали Балу (Баал-Хаддада, Ваала) богом, по меньшей мере, не причинявшим им вреда.

Главной помощницей Балу во всех его делах была «сестра и жена», дева-воительница Анат, богиня охоты, «порочная дочь» Илу. «Anath, Anata» у северных и западных семитов, «Anait, Анахит» в армянской мифологии – «Великая мать», богиня плотской любви и войны (подобно Иштар), владычица птиц. Почитали Анат и в верхней Месопотамии – в городе Мари.
С Анат постоянно связываются эпитеты «сила жизни», «госпожа Неба» («Аn», шум., протодрав. – «небо»; точнее «А-Н» – высокая, небесная, вода). В имени «Анат» окончание слова «ат» ставит «АН» (небо) в форму женского рода.
В угаритском мифе «Волшебный лук» орлы и коршуны – священные птицы богини Анат. В облике орла, а иногда и других птиц, появляется и сама богиня. Характерно, что на стеле, обнаруженной в Бейт-Шаане, изображение богини сопровождается иероглифической надписью «Анат(ит), – царица Неба и госпожа всех богов» (возможно, как Хатхор).

В некоторых угаритских текстах второй супругой бога Илу названа «Рахмайу» («дева»). Эта богиня связана и с охотой. В списке Угаритских божеств она стоит выше самой Асират, семитической богини Неба, богини-матери (что указывает на стойкость протоханаанейских жреческих традиций в Угарите). Детьми Рахмайу считаются Шахару и Шалиму (Салиму), боги утренней и вечерней зари, т.е. она тоже богиня-мать и богиня Неба. В сказании о Карату, «любезном слуге», жреце Илу, обе супруги царя богов присутствуют на свадьбе героя, где Рахмайу благословляет новобрачных. Асират же мстит Карату (насылает на него смертельную болезнь), поскольку он, нарушив клятву, забыл принести ей обещанную жертву за благодеяние (золото и серебро), тем самым, оскорбив древнесемитскую богиню Неба. Поскольку обещанная жертва – это жертва по обету, не «тамид», то забывчивость Карату, вероятно, обусловлена тем, что Асират не являлась для царя из Дитана божеством первостепенной важности, и ее храма в Угарите не было (свой обет Карату принял в Тире).
Отметим, что есть предположения о том, что «Рахмайу» – это «дева и богиня охоты» Анат. В «Сказании о Карату» богини Рахмайу и Анат характеризуются одним и тем же эпитетом – «прелестная». Из перечня богов, присутствующих на пиру у Карату (упоминается Рахмайу, но не Анат), а также из благословления Илу (где говорится, что первенца Карату вскормят Асират и Анат, т.е. жены Илу) вытекает, что Рахмайу – это Анат. Ю.Б. Циркин усматривает в «Рахмайу» архаичное семитское божество, «чей культ возник задолго до появления амореев в Сирии». Наиболее ранние следы ее культа зафиксированы в Ханаане на рубеже III-II тыс. до н.э.

В «Финикийской истории» повествуется, что у «туземной нимфы» Анобрет был от бога Эла (Илу) сын по имени «Йехуд» («Единородный», – перевод Филона Библского). Если имя «Анобрет» позволительно прочитать, как «Анот-рет», то «туземная нимфа» – богиня Анат, а сын ее «Йехуд» – единородный бог как для аморейского, так и для протоханаанейского пантеонов. Принеся его, первенца, в искупительную жертву Баал-Шамему (Шамемруму), Эл совершил жертвоприношение от лица всех богов (пришлых и местных) земли Ханаанейской.

Засвидетельствовано (надпись от IV в. до н.э. из Кипра), что в облике богини Афины, одной из главнейших фигур олимпийской мифологии, равной Зевсу по силе и мудрости, у ханаанеев почиталась Анат. Согласно «Финикийской истории», Анат – владычица Аттики, города Афин; т.е. традиция отождествления богинь, по-видимому, уходит своими корнями в глубь тысячелетий (по свидетельству Платона афиняне были достаточно хорошо знакомы с обычаями и верованиями ханаанеев Карфагена).
Подобно Анат, Афина – дева и богиня-воительница. Образ Афины весьма многогранен и богат наслоениями, а ее догреческое происхождение не позволяет раскрыть этимологию имени богини.

Очень много (даже слишком) пересечений, что наводит на мысль о происхождении древнегреческого пантеона богов с Ближнего Востока – просто перенос с трансформацией звучания имен.

Существует точка зрения, что древнеиранская богиня Анахита («Ардвисура Анахита», где «ардви» – «влажная?», «сура» – «сильная», Анахита – «Незапятнанная») – западного (малоазийского) происхождения, и ее прототипом послужила Анат. Имя «Ардвисура Анахита» не встречается в надписях ахеменидских царей вплоть до первой половины IV в. до н.э., когда она впервые упоминается в надписи Артаксеркса Мнемона (405-359 гг. до н.э.) в стереотипной фразе: «Да защитят меня Ахура-Мазда, Анахита и Митра…». Примечательно, что часть имени «Анахита» перешло в фарси в форме «Нахид», как название планеты Венеры и ее персонификация.
В зороастризме (первичный зороастрийский канон) Ардвисура Анахита – непорочная богиня небесных вод и планеты Венера. Первоначально богиню воспринимали как источник вселенских вод (отголоски раннеземледельческой культуры неолита), стекающих с вершины мировой горы Хукарйи в божественном царстве света. Она питала собой все источники, давала начало рекам, делала землю цветущей и плодородной (богиня плодородия).
Подробные сведения о древнеиранском восприятии богини изложены в «Авесте», где ей посвящен отдельный гимн («Ардвисур-Яшт», или «Абан-Яшт» – «Яшт V»). В этом Яште она предстает как богиня священных вод; место ее жительства находится в небе, среди звезд. Полная сил и величия, она мчится на четырехколесной колеснице (царица неба) и сокрушает всех врагов света и добра (воительница). Боги и люди взывают к ней и молят о даровании величия (царской власти), силы и богатства. Она – мать богов. Ардвисуру Анахиту славит и приносит ей жертвы даже сам верховный бог Ахура Мазда, призывая ее спуститься на землю с неба. Подобно Астарте, Анахита ответственна за приплод у людей и животных. Она – «уготавливает для родов материнское лоно всех жен, делает легкими роды всех жен, исполняет в урочное время молоком материнскую грудь».
Анахита (как и Анат, Астарта или Иштар) – воплощение женственности, любви и красоты. Изображение высокой, статной девы, юной красавицы-богини, наделялось орлиными крыльями. «Сверху на голову надела Ардвисура Анахита диадему с сотнями драгоценных камней, золотую, из восьми частей, в виде колесницы, украшенную лентами, прекрасную, с выдающимся кольцом, хорошо сделанную».

Мифопоэтические образы богинь Анат и Асират («Астарты» Ветхого Завета) содержат много общего. В Угарите и та, и другая слыли символом женской кра- соты, при воспевании которой их не разделяли: «чья прелесть, как прелесть Анату, чья красота, как красота Астарты». Отождествление богинь произошло, по крайней мере, ко времени создания «Сказания о Карату», в котором старший сын Карату обозначен как «Тот, кто сосет молоко Ашеры, кто сосет грудь девственной Анат». Богини одновременно были и девами, и супругами, и матерями, и, в конечном итоге, слились.

А почему, собственно «слились»?.. Это просто одна и та же богиня, имя которой в разных местах произносилось по разному.

По одной из мифологических версий, Асират и Анат (вероятно, как супруги Илу) живут в одном и том же месте – на горе Имбабу. Астарта, в качестве Анат, живущей в недрах земли, носила даже название – «Астарта Пещерная».
Ветхозаветные пророки также не слишком разделяли богинь, порицая тех, кто «стали служить Астартам». В I тыс. до н.э. культ Анат засвидетельствован лишь за пределами Ханаана: на Кипре и в Элефантине (под именем «Анатбетиль», возможно, – «Анат дома Бога», либо это имя двуполого божества).

Изображалась (нижняя панель кровати из слоновой кости, отнесенная Шеффером к Амарнскому периоду; Рас-Шамра) богиня Анат с двумя парами крыльев (одни – подняты, другие – опущены); с рогами, растущими изо лба, и солнечным диском между ними (как у Хатхор, – египтяне идентифицировали Анат и Асират, но позднее воспринимали их как единое божество – Анаташтарт (вторая половина II тыс. до н.э.)), кормящей двух отроков, явно близнецов (Шахару и Шалиму, которых после открытия текста об их рождении принимали даже за одно божество). На другой пластинке из слоновой кости вырезана женщина (Анат) с оголенным бюстом, ее шея украшена широкой цепью, на головном уборе – змея. В руках богиня держит связку колосьев. Справа и слева от нее стоят два рогатых чудовища.
Найдена и фреска с оргиастическим сюжетом на фоне храмовых воскурений. С одной стороны композиции стоит богиня Анат в белом одеянии (богиня Неба), с другой – жрец у двери храма богини. Представлялась Анат и в виде обнаженной женщины, стоящей на льве (аналогия с Иштар). Как воительница, богиня представлялась стоящей в воинственной позе с поднятой правой рукой, в которой она (предположительно, судя по египетскому изображению на надгробных плитах) держала боевую секиру, и со щитом и копьем в согнутой в локте левой руке (секира, копье и щит не сохранились).

Характерно, что «сестра и жена» … бога Балу богиня Анат пылает к нему совершенно не супружеской любовью, но материнской:

Как сердце коровы к ее теленку,
Как сердце овцы к ее ягненку,-
Так – сердце Анат (стремится) к Ваалу.
(Перевод И.Шифмана)

Эпитеты, использованные в этих очень красивых древних стихах, характеризуют Анат, как Великую неолитическую богиню-мать, а Балу – как ее дитя.